ой площади города сидел на корточках молодой человек, внешне смахивающий на что-то среднее между повзрослевшим Гарри Поттером и Сумасшедшим Шляпником из «Алисы в стране Чудес», рядом с ним возвышался дверной проем с дверью, на которой красовалась надпись: «Если ты решил изменить судьбу – открой меня и зайди. Хранитель закроет за тобой пути назад».
– И что, сработает? – Полина недоверчиво сморщила носик и улыбнулась. – Или Уэллса рекламируете?
– Пока никто не жаловался, – парень говорил глухо и неэмоционально. – Уэллса рекламировать не надо.
– А стоит это удовольствие?..
– Цена на усмотрение клиента.
***
Нана не знала, как ей быть. Она просто чувствовала, как в ней это растет, с каждым часом, да что с каждым часом – минутой, мгновением. Это ужасало. Потому что было неотвратимо и неизбежно. Инородное тело, внедренное в ее жизненное пространство.
Наверное, надо бы относиться по-другому. Все ее подруги просто сходили с ума от своего «интересного положения», а вот она так не могла. Почему нет такого рычажка – нажал и переключился, воспринимаешь состояние адекватно, согласно принятым нормам: радуешься, присматриваешься к детским вещичкам, трещишь без умолку про любовь к новорожденным… Нана же с содроганием представляла, что внутри нее поселился кто-то маленький и прожорливый, он поглощает ее клетки, забирает питательные вещества, чтобы расти, паразитирует на ее организме.
***
Лука достал из шкатулки кисти и краски. Педантично разложил это все перед собой на столе. Прислушался к внутреннему состоянию, и только потом извлек несколько листов бумаги. Вгляделся в ровную белую поверхность. Помявшись, будто перед кем заискиваясь, вытащил простой карандаш. Проверил его остроту кончиком пальца, решил немного подточить…
Лука понимал, что он просто тянет время, повторяет придуманный когда-то давно ритуал, не отступая ни на шаг. Но и не продвигается вперед тоже… Это переросло в проблему. Он хотел об этом поговорить. Записался на прием к психотерапевту. А потом не пошел. Ну, что бы ему посоветовали?
А если представить возможный разговор, то вообще получался полный неадекват:
«– Расскажите, с чем вы пришли?
– Я хочу нарисовать шедевр!
– Написать шедевр?
– Нет. Пишут рассказы, романы, повести, полотна. Я тонко чувствую разницу, поймите…» – и ушли в сторону от основной проблемы. Но если допустить такую мысль, что не ушли, получается не лучше:
«– Расскажите, с чем вы пришли?
– Я хочу нарисовать шедевр!
– Так рисуйте, воплотите мечту в жизнь.
– Я не умею рисовать…»
***
Полина хотела конкретики. Парень отвечал обтекаемо и неполно. Ее обуревали чувства, а он плавал в волнах своего воображаемого мира.
– Где доказательства того, что я заплачу тебе деньги, и получу то, чего хочу?
– Я не могу тебе их дать.
– Тогда откуда ты знаешь, что твоя дверь открывает передо мной изменения в моей судьбе?
– Уже одно то, что ты хочешь войти в эту дверь, доказывает это. Человек, если он готов к изменениям – действует, если не готов – ищет причины и оправдания.
Полина нахмурилась. Она была уверена в своих силах и себе, но демагог из нее никудышный. Аргументы противника ее не убеждали, но опровергнуть их она затруднялась.
– Тогда пусть человек сам все и меняет, зачем эта дверь?
Парень меланхолично пожал плечами:
– Символика.
– А ты – хранитель? Зачем тогда охранять? И чего? Другие пространства?
– Нет. Хоронить прошлое. Человек уходит вперед к изменениям, а я охраняю, чтобы прошлое не вернулось.
– Бред! – Полина сердито развернулась на каблуках и пошла по площади. Потом резко остановилась, подумала, вернулась обратно.
– Ты – псих, да? Придумал себе идею и поверил в нее. И еще пытаешься убедить других?
– Нет. Я никого не убеждаю. Просто ты сама не готова что-то изменить, поэтому ищешь оправданий.
***
Нана краем глаза увидела ссору. Подумаешь, двое влюбленных, очередной раз устраивают проверку своих чувств. Поссорятся-помирятся. А не помирятся – разбегутся. Все просто, если со стороны. На деле же – гораздо труднее.
Гинеколог из консультации сказала, что у Наны все в порядке. Другую бы эта новость обрадовала, а Нана огорчилась. Если бы имелось хотя бы маленькое подозрение, что что-то идет не так, это можно бы
