домой.
Невесёлыми были его слова, хотя и звучали вполне иронично. Даша увидела, как непросто ему даётся всё это – держать себя в руках, поддерживать разговор, быть весёлым, шутить и делать вид, что ничего особенного не произошло. Нет, Антон не может так быстро забыть обо всём, что травмировало его душу. И Даша, несмотря на то, что хотела оттянуть этот неприятный разговор, сама же решила его начать.
– Антон, я понимаю твоё состояние. Вернее, думаю, что могу понять, – поправилась она. – То, что случилось, так просто нельзя забыть и делать вид, что ничего не было, тоже невозможно. Но это не значит, что надо самого себя загонять в жёсткие рамки существования. Жизнь продолжается…
– Да, для кого-то она, действительно, продолжается, – согласился он. – Но есть те, кто уже никогда не сможет узнать её продолжение…
– Ты опять думаешь о том погибшем парне?
– А как мне о нём не думать! – воскликнул Антон. – Он был со мной в одной квартире, в одной комнате! Мы вместе сидели за одним столом, были в одной компании, пили алкоголь, и вдруг… Я даже не знаю, как это произошло! Не помню, понимаешь?!
Даша попыталась его успокоить.
– У тебя был шок. Поэтому ты и забыл это травмирующее событие. Это защитная реакция организма!
– Да, нас учили этому в институте. Травма, шок и всё такое – я помню, хотя и не очень хорошо. Но в каком нужно быть состоянии, чтобы забыть о том, как человек выбросился из окна?!
Даша отметила, что вместо «выбросили» он произнёс «выбросился». А это было хорошим знаком. Значит, он готов поверить в то, что это было самоубийством. Однако надо было возвращаться к теме разговора.
– Что именно тебя беспокоит, Антон? Сам факт самоубийства или то, что именно этого парня уже нет в живых?
– Да я его толком даже не знаю! Я не помню ни лица его, ни имени! И ни лиц, ни имён половины тех, кто был там со мной! – выпалил Антон. – Кто эти люди? Откуда они взялись? Я не помню, чтобы я приглашал их. Но ведь они каким-то образом очутились в той квартире.
– Может, их пригласил кто-то из твоих друзей или знакомых, – высказала предположение Даша.
– Может быть. Но знаешь, это не так уж и важно. За этот месяц в той квартире перебывало столько людей, что я потерял им счёт. Они приходили и уходили. Некоторые оставались. Мне было почти всё равно. Какая разница, с кем пить?
Эта откровенность шокировала Дашу.
– Ты хочешь сказать, что всё это время пил? – она даже вслух не хотела этого произносить. – Но это невозможно!
– Да, пил, – он был беспощаден к ним обоим. – И не только пил…
Дальше спрашивать ей уже совсем не хотелось. Но раз уж они завязали этот разговор, отступать было нельзя.
– Ты принимал наркотики? – прямо спросила она.
– Принимал, – твёрдо сказал Антон. – И на этот раз – по собственному желанию.
– Но зачем? – она смотрела на него молящими глазами. Пожалуйста, скажи, что ты этого не делал, просили её глаза. Пусть это будет
