на мать. Она узнала знакомые истеричные нотки в голосе матери. И это было странно, так мама орала лишь в присутствии отца, но сейчас его здесь не имелось.
– Ты зачем открыла морозилку без разрешения и торчишь там? – приблизилась к ней мать.
Юля заметила, что лицо мамы стало злым, покрылось алыми пятнами, а в глазах заблестели слёзы.
– Я хотела взять чуточку мороженого, – пробормотала она.
– А подождать никак! Если пожелала его получить, то надо подать немедленно? Ты такая же, как отец. Эгоистка! Я для вас всего лишь домработница, кухарка и служанка. Никакого ко мне уважения.
Мать схватила дочь за руку и, больно дёрнув, потащила к столу.
– Садись. Сейчас получишь своё мороженое!
Юля влезла на стул и прижала сжатые кулачки к колотящемуся сердцу. Она не понимала, почему так разозлилась мама и уже хотела отказаться от лакомства.
– Я не буду…
– Что!? Издеваешься? Ныла, не давала нормально говорить по телефону, а теперь отказываешься, – мама шлёпнула перед ней тарелку с мороженым, сунула в руку чайную ложку. – Ешь!
Юля, сглотнув слюну, без удовольствия принялась есть. Когда она закончила, мама положила в тарелку ещё кусок пломбира.
– Ешь! Ешь, сколько влезет. В другой раз не будешь мешать, когда взрослый человек занят.
Горло у Юли перехватил спазм, она едва слышно прошептала:
– Мне больше не хочется.
Мать, схватив ложку, зачерпнула мороженое и сунула дочери в рот.
– Я сказала, ешь! Хочу, чтобы ты надолго наелась. Или ты как твой папаша меня ни грамма не уважаешь?
Юля не понимала, как лакомство и уважение связаны между собой. Мама нависла над столом и смотрела на неё яростным взглядом. Давясь, Юля с трудом осилила не успевшее растаять мороженое, оно застревало у неё в горле и камнем падало в желудок. Едва она доела, как мать достала из морозилки остаток пломбира и бросила замороженный кусок на тарелку.
– Сегодня у тебя праздник. Веселись! Доедай всё.
– Я больше не хочу, – воспротивилась Юля, чувствуя, как онемело горло, а желудок сотрясают рвотные позывы.
– Больше я не потерплю непослушания. Хватит того, что перед твоим отцом пресмыкаюсь. Ешь, говорю!
Юля, пересиливая себя, проглотила пару ложек, а потом её резко затошнило, изо рта белым фонтаном полилось съеденное мороженое. Рвотная масса забрызгала стол, платье, попала на пол. Юлю рвало долго. Перепуганная мама отнесла её в ванную, выкупала и, плача, попросила прощения.
– Извини, доченька. Ты не виновата. Я не на тебя разозлилась. Мне знакомая кое-что плохое про папу рассказала. Я сильно расстроилась. Ты же знаешь, я без твоего отца жить не могу. Сама ничего не умею и ни на что не способна. Он для меня всё.
Конечно, Юля простила мать, но с тех пор мороженое не переносила и на дух, при одном виде этого лакомства
