Ridero
Секрет монтировки Мони
В ящике с инструментами переполох: монтировка Моня куда-то делся.
– Мож на Гавайи улетел? – спросил фонарик Афанасий и озарил всех широконаправленным светом надежды. – Или на Гоа, просветляться.
– Не-а, – сказал Фомка Неверующий. – В аэропорту стопанут.
– По бабам небось пошёл, – прохрипел респиратор Пират. – Что ж ты, Спарта. Упустила муженька!
– Типун тебе на клапан! – прошепелявила плоскогубица Спарта и хищно поклацала губами. – Он сказал, что они с Васей в поликлинику записаны. Ремонтироваться.
– Эх ты, – сказал Фомка Неверующий. – Лапшу помочь снять с запчастей?
Вася, хранитель ящика, вернулся вечером. И Моня – вместе с ним.
Он без сил рухнул в свою нишу. Весь в красных пятнах.
– Не спрашивайте, – с ходу отрезал он и отвернулся красными концами к стенке.
– Моня! У тебя кровь? – Плоскогубица потыкала мужа рукояткой. – Вася тобой убил кого-то? Ты не молчи! Что я скажу нашим деткам?
Детки, болторез Бармалей и шведский ключ Агда, испуганно жались к маме.
– Погодите, – сказал респиратор Пират и поколыхался. – Я чувствую, чем-то пахнет. Это краска! Краска, не кровь!
Вдруг что-то грохнуло. Не как обычно, когда включалась колонка, а по-другому. Инструменты подняли головы. Вася, их бессменный хранитель, вешал на стенку круглую чугунную хренотень.
– Собери пять чугунных крышек, – напевал он, – пять чугунных крышек, пять чугунных крышек с буквой М, и беги, беги, беги от дядек в униформах, дядек в униформах, дядек в униформах… суканах.
Последние слова были не очень в рифму, но ритм зато держали.
– Так вы люк открывали?! – Фонарик Афанасий обошёл Моню и посветил ему в лицо. – А покрашенный-то зачем?..
– Наши детки, – сказал Моня жене, – уже выросли. Одна железки давит, другой прутья жрёт.
Тут Вася включил-таки колонку. И всё вдруг стало по-старому, и все успокоились.
– В следующий раз, – сказал он, – мы пойдём туда все-все вместе.
Как туалетный Йорик воров прогнал
Над Йориком все подшучивали.
Думаете, оттого, что он туалетный ёршик? Как бы не так!
Когда ты ёршик, ты несёшь своё бремя со скромным достоинством, и никому в голову не придёт тебя задирать. Все работы хороши и заслуживают одобрения.
Но Йорик не был обычным ёршиком. У него был набалдашник в виде черепа в натуральную величину.
Теперь понятно?
Полбеды, если у вас фамилия Перепупочников. Плохо, когда зовут вас при этом Варфоломей.
Словом, инструменты Йорика обожали.
– Опять его превосходительство за работой!
– Прогнило что-то в белом королевстве! Тереть или не тереть?
– Мрачный владыка острова Тубзоландия!
Однажды в ванной слетела вытяжка, и Вася, хранитель ящика, провёл там вместе с шуруповёртом Шуриком целый час.
– Ну что? – сказал Йорику шуруповёрт, когда хранитель ящика ушёл покурить. – Обзираешь?
– Поди ты, – ответил Йорик. – Я, может, в сто раз полезней вас всех.
– Всенепременно. Дитя художников, богемы блудный сын.
Это был удар по больному. Йорика Васе подарили друзья – члены арт-группировки «Голимые полудурки», талантливые студенты художественного училища искусств.
– Ну, – сказал Йорик, – поживём – увидим, поглядим.
Однажды на крыше пятиэтажки послышалась возня. Кто-то привязывал к вентшахте снаряжение и к снаряжению привязывал себя. Инструменты прислушались.
– Опять наш хранитель хулиганит? – Фонарик Афанасий с подозрением посветил в окно.
– Не-а, – прохрипел респиратор Пират и поколыхался. – Я чувствую. Это не он.
– Да и не стал бы, – добавил Фомка Неверующий, – он так палиться.
– Тогда кто? – пискнула Агда, шведский ключ.
– Воры, – ответил Фомка. – И прямо к нам.
– Мы должны защититься! – Афанасий от страха залил ящик светом. – Толя, ты где?
Но молоток Толя ушёл вместе с Васей. Какая-то Катя Черепушка просила Васю забить гвоздь, и бессменный хранитель ящика уже пару дней как отсутствовал.
