что у такого парня, как Ин, девушек не было никогда? А что сейчас нет он сам сказал.
– Завтра выходной, мы не учимся… – задумчиво сказала я.
– Говори, где живешь, я туда подкачу.
– Отлично! – я назвала адрес, – давай там на улице, – я произнесла название, – во сколько тебе удобно?
– Так, сейчас, – Ин вытащил из заднего кармана микро блокнот, выглядевший в его пальцах игрушечным, отобранным у куклы, – меня в двенадцать дело… Но ненадолго. Если тебе удобно, давай в три?
– Давай!
Он сам, сам предложил за мной приехать! Наверное, это начало чего-то? Я то ликовала, то переходила к сомнениям. Уж очень спокойно смотрел на меня Ин, он не изучал меня глазами. Я была адекватной, и точно могла признаться себе – он смотрел на меня бы точно так же, будь я мужского пола. Врать себе я не люблю.
Я быстро прибежала домой и лихорадочно выгребала все из шкафа. На полу уже валялась куча одежды, но нужное я так и не нашла.
В комнату вошла, поедая помидор Танни. У нее в руке было блюдечко, на котором лежал нарезанный колечками овощ.
– Хочешь? – спросила она, потягивая мне блюдечко.
– Давай, – я тяжело выдохнула, подцепила помидор и отправила его в рот.
– Интересно у тебя тут, Эвересты маек, Аконкагуы юбок, Пунчак-Джаи платьев…
– Это горы? – кроме Эвереста, остальные названия мне не были знакомы.
– Да. Во что ты играешь? «Снимите это немедленно»?
– Джинсы ищу, – призналась я.
– Погоди, то есть у тебя три тонны тряпья, – Танни обвела рукой с блюдцем мое барахло, – и при этом нет джинс?
– Получается нет, – разочарованно заметила я, – Были одни когда-то, в школе в последнем классе я их носила… Но, похоже, при переезде я их решила с собой не брать.
Танни залилась смехом, усаживаясь на пол рядом со мной.
– Вот ты даешь! Это просто квинтэссенция девочковости – гардероб тряпок, но без джинсов!
– Ну вот так вышло… А мне позарез нужны именно джинсы.
– Хочешь мои?
Представив, как я буду смотреться в ее штанах, я тем не менее сдержала улыбку.
– Давай, – согласилась я, уже зная, что будет.
Так и вышло. Танни мне предложила три пары джинс – одни серые, с потертостями – у меня они закончились, не доходя до лодыжек. Вторые, красного цвета, были широкими, и на талии Танни держались только благодаря широкому ремню, но я так одеться не могла – с таким ремнем сидеть на мотоцикле я не смогу, он мне все пузо перетянет, кожа потом будет в багровых полосках, третьи были отвратительного оттенка коричневого и с дырками.
– Ха-ха-ха, – покатывалась Танни, глядя на меня, дырки, которые должны быть на коленях, мне приходились выше, и выглядела я так, словно меня псы драли, плоть кусками торчала из штанин, – не могу, потеха!
– Потеха,
