так бывает.
До начала пар несколько часов, и я решаюсь поехать туда, где последние несколько лет бываю чаще, чем в родительском доме.
Зверь подо мной давно выучил маршрут, так что в кратчайшие сроки оказываюсь у выложенного красным кирпичом высокого ограждения. Оставляю мотоцикл на парковке и захожу на территорию через охранный пост.
За красным кирпичом скрывается длинное здание горчичного цвета, похожее на неповоротливую гусеницу. Трехэтажное, с решётками на окнах и без опознавательных знаков. Мне они и не нужны. Я давно знаю тут каждый булыжник. Ненавижу это место.
Небольшой парк. Пруд. Его ещё не очистили после зимы, так что видок непрезентабельный. Скамейки по периметру. Сейчас здесь пусто, но к полудню местные соберутся на улицу погреть косточки.
Узкие тропинки паутинкой разбегаются в стороны, но я иду по центральной: той, что ведёт к одному из главных корпусов. Едва переступаю порог, и сразу чувствую мерзкую вонь лекарств.
Лекарств и обречённости.
Этим тут пропитано всё. Это с готовностью налипает на одежду, кожу и волосы. После нужно заехать домой и принять душ. Не хочу весь день это нюхать.
Киваю женщине в белом халате за стойкой информации и сразу направляюсь к лифту. Всё новенькое и чистое. Хоть видно, куда уходят те бешеные бабки, что им платятся.
Второй этаж.
Налево и по коридору до конца. Мимо закрытых палат. Из некоторых доносятся такие звуки, что по позвоночнику пробегает холодок ужаса.
Ищу медбрата, чтобы узнать последние новости. Ничего нового. Хорошо. Порой отсутствие новостей лучше их наличия. Страшнее услышать, что стало хуже.
Застываю перед дверью. Такой же, как и десятки других. То, что эта именно та, выдаёт только бумажка с инициалами за прозрачной табличкой.
Медбрат достаёт связку ключей, находит нужный и проворачивает в замке, а у меня внутри всё цепенеет. Казалось бы, столько месяцев прошло, а реакция одна и та же.
Времени на раскачку себе не даю. Один раз дал и… сбежал. Так что просто тихонько приоткрываю дверь и проскальзываю в палату.
Глава шестая
Уличные танцы
POV МАЛЬВИНА
– Покровская, хорош дрыхнуть! – тормошат меня.
– Ась? Я не сплю, не-не-не, – подрываюсь на месте.
Ай, шея затекла. Не повернёшься. И щеку отлежала. На ней теперь остался след от кипы бумаг в глянцевых папочках, которые так удачно заменили мне подушку.
– Ты ночью, что ль, не спала?
– Немножко. Часа два.
– И чем же таким интересным занималась? – проколотая бровь Аники взлетает до небес и даже чуть выше, стремясь к Олимпу на тусу с богами.
Вижу, о чём она подумала. Пошлячка.
– Точно не тем, что пришло тебе на ум, скабрезная ты душонка. Я рисовала. Гоняла на заброшку. Помнишь военную часть?
Борька отрывается от компьютера, выглядывая
