примостился возле окна, на одном из многочисленных низких подоконников. Рядом уютно пристроилась знакомая женская вещица.
Кометов громко зааплодировал, от чего по пустому залу разнеслось затянувшееся эхо.
– Я впечатлён. Правда. Это зрелище теперь никогда не сотрётся из моей памяти.
– Не льсти себе. С памятью как раз-таки у тебя и проблемы, – сумку тщательно изучили на содержимое. Вроде всё на месте и так же, как и лежало. – Что, неужели даже не рылся?
– Удивление в голосе меня прямо обижает. Мне же не десять лет хихикать от прокладок в секретном кармашке, – праведно оскорбились. – Но ксерокопию паспорта я сделал на всякий случай, да.
– Даже не хочу знать, зачем.
– Чтоб ты от меня никуда не делалась.
– Прекрасно, – длинная лямка была закинула на плечо, а на Кирилла испытывающе уставились, вытянув губы трубочкой и выжидающе скрестив руки на груди.
– Что такое? – не понял собеседник. – Любуешься?
– Жду.
– Чего?
– Когда ты свалишь.
– А надо?
Ульяна нетерпеливо тряхнула головой.
– Нахрена ты припёрся? Я же просила оставить всё на ресепшене.
– И пропустить такое? Да это прекрасное видение теперь будет сниться мне каждую ночь. Может, станцуешь ещё немного? Для меня.
– Обязательно станцую. Канкан, на твоих похоронах. Без нижнего белья.
– Какая жестокость! Я же этого не увижу! Женщина, где твоя человечность?
На висящие под потолком большие часы был брошен быстрый взгляд.
– Ты уйдёшь или нет?
– Только с тобой. Я как раз хотел пригласить тебя пообедать. Тут вроде кафе в этом же здании есть.
Ясно. На сегодня тренировке конец. У неё, конечно, было ещё в запасе чуть больше получаса, но этот клоун ведь теперь не даст нормально дозаниматься.
– Решил меня отравить? Ничего умнее не придумал? Обойдусь, – Матвеева, круто развернувшись на пятках, направилась к входу, на ходу стягивая с волос резинку, от чего растрепавшиеся волосы упали на плечи лёгкими волнами.
– Эй, – Кометов соскочил с подоконника, нагоняя её. – Слушай, я тут подумал: мы с тобой как-то неправильно начали. Давай попробуем заново? Посидим, пообщае… – дверь женской раздевалки захлопнулась перед его носом, но это его нисколько не смутило. Кирилл прильнул ближе к щели. – Ну, правда. Чего нам делить? Ну, подумаешь, когда-то там обидел тебя. Мы ж были детьми. Я сейчас-то не особо умней, а тогда гормоны играли. Хотелось выпендриться перед другими ребятами, для того и то глупое представление. В подростковом зверинце ведь как: или ты, или тебя. Ну, вот я и решил, что… ну… – наступила заминка. Сложно было подобрать правильную формулировку, чтобы окончание предложения не прозвучало слишком обидно.
Дверь приоткрылась, едва не зарядив ему по лбу. Ульяна, уже успевшая сменить шортики на джинсы, без
