, – будет делать стартап.
После этого заявления в комнате повисла тишина. Видно было, что Симыкин – не слишком опытный оратор. Он немного повертелся в кресле и шумно вздохнул.
– Итак, время у нас уже не детское, и поэтому сегодняшняя запись будет вводной.
Мужчина потянулся к камере и взял ее в руки, переведя объектив на двуспальную кровать, покрывало которой, помимо уже засвеченной кучи, густо усеивали многочисленные мини-куклы, цветные фломастеры, куски смятой бумаги и еще какая-то ерунда.
– Сейчас я быстренько познакомлю вас с семьей будущего миллионера, а уже затем мы приступим к обсуждению моей идеи, – раздался за кадром голос Артёма.
Он вышел из комнаты и двинулся в направлении приоткрытой двери с фигурными вырезами из матового стекла, откуда доносился приглушенный плеск воды.
– Девчонки, поздоровайтесь с подписчиками! – воскликнул Артём, впрыгивая в дверной проем.
На кукольном личике сидящей по пояс в пенной ванне девочки лет восьми-девяти застыло выражение страха. Оторвавшаяся от купания дочери женщина, напротив, смотрела поверх камеры, где должно было быть лицо Артёма, сузившимися от недовольства глазами.
– С какими подписчиками, ты чего?
– Марин, это… я решил снимать реалити-шоу, – в голосе Симыкина послышались извиняющиеся нотки.
– Какое реалити-шоу? Ты с ума сошел? Сашка голая, я вся в мыле! Ты вообще думаешь, что творишь?! – Марина начала закипать.
– Мам, у меня глазки защипало! – жалобно заныла девочка.
– Сейчас, милая, сейчас, – снова повернулась к дочери Марина. – Иди лучше ложись, деятель! Сам же вечно говоришь, что не высыпаешься, – бросила она через плечо. – И не смей выкладывать видео с ребенком в Сеть! Шоу у него, блин. Шоумен нашелся, тоже мне!
– Ладно, ладно, я все вырежу. Не кипишуй! Я вообще планировал размещать эти ролики только после того, как отсниму весь материал. Вдруг что-то пойдет не так?
Артём украдкой вышел в коридор, однако запись не выключил. Пройдя чуть дальше, он завернул направо и поймал в кадр крупный профиль пожилой женщины в линялом грязно-розоватого цвета халате, которая вольготно расположилась за кухонным столом и с шумом прихлебывала налитый в блюдечко бледно-коричневый чай.
– Вечер в хату, Людмила Ивановна! – с иронией поприветствовал ее Симыкин.
– Опять ты со своими смехуечками… – женщина повернула к нему широкоскулое лицо.
– Лыбишься, как даун! – Людмила Ивановна со стуком поставила блюдце на стол и нахмурила лоб. – Че ты там снимаешь? Я тебе на это разрешения не давала!
– Да ладно вам, Иванна! Вы ж – моя любимая теща! – льстивым голосом ответил Артём. – Я это так, для истории, – он зашел на кухню и присел на табуретку напротив Марининой матери. – Скажите, каковы нынче урожаи бобовых?
– Слушай, Симыкин, иди-ка ты в жопу! – водянисто-серые глаза женщины опасно сузились. – Я не расположена шутковать тут с тобой! Не видишь, я ужинаю? Будет у меня хоть минута покоя!? Убери ты наконец эту чертову мыльницу! – уже в голос заревела она.
– Да ухожу я, ухожу! – Артём быстро поднялся со своего места. – Господи, какие у нас все нервные, мама дорогая! – успел он обиженно пробурчать, перед тем как выключить камеру.
Локация: Москва, кафе «Лукоморье»
Дата на камере: 17 мая, пятница. Время включения записи: 19 часов 31 минута
– Тут вообще съемка разрешена? – с тревогой в голосе спросил круглолицый мужчина с кудрявыми каштановыми волосами и опасливо оглянулся по сторонам. – Для чего ты принес камеру?
– Знакомьтесь, друзья. Это – Дима Андреевский. Мой друг и по совместительству начальник финансового департамента «КрасБанка», – тем временем представил его Артём. – Понимаешь, Дим, я решил сделать что-то типа success story – истории успеха, записанной на пленку.
– Какая пленка? Все камеры уже давно цифровые! – Андреевский явно чувствовал себя не в своей тарелке в роли героя съемки.
– Да это я так, к слову! Слушай. Сейчас же самая настоящая истерия с этими видеоблогами, трансляциями на ютубе, твиче… Если бы я был помоложе, я б точно вплотную занялся темой с играми в прямом эфире…
– А сейчас что тебе мешает? – спросил Дима. – Ты ж, насколько я в курсе, не бросил играть?
– Да какой там!
Артём поставил камеру в торец прямоугольного стола так, чтобы в кадр попадал и он, и его собеседник. Затем он достал из салфетницы бордовую салфетку и аккуратно развернул ее.
– Я сейчас накрою девайс, чтобы он никого не смущал, – пояснил Симыкин свои действия. – Вот. Теперь порядок… Понимаешь,
