по-быстрому положила несколько оладий на тарелку, присыпала сахарной пудрой и поставила перед мужем.
На самом деле ему вовсе не хотелось есть – нос чертовски болел, а голова раскалывалась. Кириллу не терпелось остаться одному, в тишине, не слушать Машкину трескотню, которая не давала ему сосредоточиться и обдумать ситуацию. Поскорее бы она куда-нибудь отвалила.
– Привет, Ксю… – теперь она уже разговаривала с Ксенией.
Интересно, если у жены отнять телефон, что с ней будет? Впадёт в истерику или отбросит коньки? Как же она осточертела ему! Теперь, после того как он вновь встретился с Лерой, Кирилл точно знал, что их брак с Марией обречён. Все последние дни он невольно сравнивал обеих. Лера – такая, как он ее помнил: яркая, неординарная, полная самых разных идей и такая сексапильная, что захватывало дух, а Машка – прикрывающая свою серость ботоксами и филлерами, болтающая ни о чём и неинтересная даже самой себе…
Он поймал на себе вопросительный взгляд жены.
– Чего?
– Тебя тошнит?
…и этот ее преданный собачий взгляд…
– Да, тошнит! – он резко поднялся, опрокинув чашку.
Маша ойкнула, хватаясь за бумажное полотенце, с возмущением показала мужу средний палец. Эти два дня Маша чувствовала себя как в аду. С одной стороны – Кирилл со своим нытьем, пришлось срочно ехать в травмпункт, отвечать на каверзные вопросы медиков. С другой – мама, с глазами на мокром месте из-за своего нового родственничка. Не то чтобы Лев Степанович не нравился Маше, но ведь нельзя забывать о себе и своих детях. За эти два дня девушка возила мамочку в больницу по крайней мере раз шесть, и из-за этого пришлось отменить визит к косметологу и занятия йогой.
Девушка вздохнула, положила телефон на стол. Надо допечь эти грёбанные оладьи и налить ванну. Закрыть дверь на задвижку так, чтобы никто не помешал, и лежать, наслаждаясь хрустящей пеной.
Кирилл был уже готов, когда его секретарь объявила, что господин Озерский хочет его видеть, и просто кивнул, заодно попросив принести два кофе. Успел только глянуть на своё отражение в висевшем на стене зеркале, слегка поморщился – внешность оставляла желать лучшего. Кирилл напоминал себе проснувшегося с бодуна бомжа – распухший нос, тёмные очки, старательно, но безнадежно скрывавшие синяки под глазами. И все это дополняла двухдневная щетина.
Вошедший Владлен Юрьевич как ни в чем не бывало прошёл к столу и, отодвинув стул, сел и уставился на Кирилла.
– Ну что, как наши дела?
– Замечательно. С Валерией Самойловой мы нашли общий язык, только в ближайшее время нам придётся обойтись без неё. Самойлов-старший слёг с обширным инфарктом и вряд ли будет при делах.
Владлен на секунду замер, а потом вытянулся в струнку.
– Ну-ка, ну-ка, а вот с этого места попрошу поподробней. Почему я об этом ничего не знаю? Ведь только позавчера он был здоров и весел.
Кирилл развёл руками.
– Такие
