туда, куда нужно.
Минни попыталась придумать, что тут можно возразить, но в голову ничего путного не пришло. К тому же других возможностей доставить все заказы не было.
Вместе с ней Квинн вернулся в кухню, чтобы помочь собрать коробки с пирогами. Лейла и Бев еще не закончили их упаковывать, и Квинн, бодро засучив рукава, тоже стал укладывать пироги и наклеивать этикетки.
– Пахнет восхитительно, – заявил он, медленно вдыхая запах, исходивший от одной из коробок в его руках. – Что там такое?
– Пирог с мясом, тушенным в пиве «Гиннесс», – сообщила Лейла, подавая ему наклейку. – А здесь с курицей и овощами. Эти два – наши самые популярные.
– Мне казалось, мы их называем «Стейк Джилленхол» и «Чик Джаггер», – напомнила ей Минни.
– Нет, – качнула головой Лейла. – Никому из наших постоянных заказчиков эти названия не нравятся.
Квинн засмеялся, поднося коробку к носу:
– Никогда не нюхал ничего более аппетитного.
– Не вытяните из них весь запах! – предостерегла его Лейла. – Это наши лучшие изделия!
– Они так хорошо пахнут из-за слоеного теста на сливочном масле, – пояснила Бев. – Секретный рецепт Минни.
– Никаких секретов, Бев, это просто сливочное масло, – рассмеялась Минни. – С ним все получается великолепно.
– Да, все, – подтвердила Флер, мягко поглаживая средним пальцем нижнюю губу.
Минни уставилась на нее. Лейла отодвинула Флер с дороги, взяв за плечи, а потом подтолкнула Минни и Квинна к двери:
– Ладно, вам, ребята, пора уходить. Уверена, вам есть о чем поговорить, ну знаете, о событиях первого января.
Они с Беверли тоже вышли к машине, чтобы помочь уложить последние коробки в багажник.
– Чтоб мне провалиться! – воскликнула Бев. – Люди подумают, что они слишком много нам платят!
– Или что это по-настоящему классные пироги, – возразила Лейла, открывая перед Минни дверь с пассажирской стороны.
А захлопнув ее, она наклонилась и одними губами произнесла через стекло: «Двойняшки» – и пальцами изобразила сердечко.
Квинн ввел в навигатор первый адрес. Минни неловко сидела, подсунув под себя руки, стараясь не касаться роскошной кремовой кожи.
– И как это ты додумался до «бентли»? Вознаграждение за что-то? – Квинн расхохотался, и Минни почувствовала, что краснеет. – Извини, сама не знаю, зачем это сказала.
Минни осторожно посмотрела на Квинна, когда тот включил зажигание и отъехал от тротуара. Когда Квинн улыбался, у его глаз веером разбегались тонкие морщинки. А когда он не улыбался, часть этих морщинок упорно держалась на месте, словно зная, что вскоре они снова понадобятся, так что и смысла не было исчезать. И в его лице было нечто такое теплое и знакомое… хотя Минни и не могла бы объяснить, что это такое.
– Это все моя мать. Я бы сам не выбрал такую машину, но ей не нравится садиться за руль других марок, вот она и подарила мне такую же, – пояснил Квинн, немного
