среди ясного неба. В первое мгновение Тимофей даже его не узнал. Да и как можно было узнать в этом взрослом, заросшем волосами, загорелом мужчине того бледного мальчика, который был главным сорванцом деревни? Лишь взгляд Яна, по-прежнему встревоженный и беспокойный, выдал его.
Обескураженный, Тимофей решил сообщить о приходе Яна жене. Он проскользнул на террасу. При виде него Рита подскочила, словно только этого и ожидала.
– Это правда? – спросила она. – Ян снова с нами?
Тимофей кивнул, и Рита тут же засуетилась, ощутив приятное волнение оттого, что у неё вновь есть ребёнок, о котором надо заботиться.
– Ты его накормил? – спросила она, бегом устремившись на кухню.
Тимофей еле за ней поспевал.
– Только собираюсь. У нас остался с обеда клюквенный суп, и ореховое печенье на подходе.
– Какой клюквенный суп! – махнула рукой Рита. – Надо накормить мальчика как следует.
– Он уже не мальчик, – возразил ей муж. – И он всегда был сластёной.
– Он всегда будет для меня мальчиком, – голос Риты дрогнул. – Давай неси ему, что ты собирался, – заторопилась она, – а я пока начну готовить мясной рулет и пирог с картошкой и грибами.
– А как же посетители? – уставился на неё Тимофей. – Молодёжь скоро начнёт подтягиваться.
– Переживут, – отмахнулась Рита. – Я выставлю им на террасе напитки и пирожные.
И Рита загремела посудой, а Тимофей поспешно стал составлять на поднос угощения.
Тем временем Ян прошёл в дальний конец зала, поближе к камину, который, конечно, сейчас не горел и был аккуратно вычищен. В нём в качестве украшений лежало несколько свежих берёзовых поленьев. Ян сел. Когда-то это был их с Юлией любимый стол. Ян знал на нём все царапины и зазубрины, все выступы и острые углы. Его порадовало, что за всё это время стол не передвинули на другое место или, что ещё хуже, не пустили на дрова. Без гостей, без криков, без гама чайная выглядела осиротевшей. Лишь из кухни раздавался шум посуды. Затем Ян услышал сдержанные голоса. Похоже, это Рита о чём-то спорила с мужем. Ян забеспокоился: он не знал, как хозяйка чайной отнесётся к его возвращению и не прогонит ли его.
Тимофей вернулся через несколько минут с подносом и поставил перед Яном глубокую тарелку багряного супа с лепестками мяты, стеклянный чайник, в котором плавали кусочки апельсина и веточки чабреца, две чашки, блюдце с песочной выпечкой и миску со свежей малиной. Печенье было только что из печи, и от него восхитительно пахло поджаренными орехами и ванилью. В такую жару это вполне могло сойти за полноценный ужин. Ян и не догадывался, что у Риты были другие представления о настоящей еде и что его впереди ждало ещё множество блюд.
– Не торопись, дай чаю немного завариться, – сказал Тимофей, когда Ян потянулся к чайнику.
Тогда Ян взял несколько ягод малины. Запихнув их в рот, он довольно промычал. Тимофей улыбнулся.
– Я не прочь, чтобы ты за раз слопал все ягоды, как ты любил делать в детстве, но начни
