или мне это сделать?
– Я был на нервах и уже извинился по крайней мере тысячу раз.
Я замерла.
– Это звучит не очень убедительно.
Тедди захихикала, а Сэм схватил ее за руки со спины и потащил к воде.
– На первом курсе он вместо трупа препарировал меня.
– Он тебя что?!
– Это была глупая ошибка! Скальпель… Я… Ну почему мое знакомство с людьми должно начинаться с этой истории?! Мне все еще стыдно, веришь?
– Я знаю, Сэм. И я ведь выжила.
Я продолжала с ужасом смотреть на нее.
– Блин! Так серьезно?
– Да небольшой порез на запястье. Здесь, видишь? – Тедди высвободилась из хватки Сэма и протянула мне свою правую руку. – Вот, все еще можно увидеть шрам. Кто-то делает тату на память о муках учебы на медицинском… А у меня уже есть одно, персональное, от лучшего друга.
– Я ненавижу тебя, Тед, – Сэм испепелял ее взглядом, уголки его рта дрожали. Когда он перевел взгляд на меня, по спине пробежали мурашки.
– Вот это история!
– А я что говорю! – Тедди любовно разглядывала свое запястье.
– Клянусь, я не буду калечить тебя скальпелем, – пообещал мне Сэм.
Я засмеялась.
– И на том спасибо!
– Во-во, а теперь он – один из наставников секционного курса, – не унимался Коул. – Но ты всегда можешь поменять стол. И прийти ко мне. Так безопаснее.
– Я бы не сказал. Мы все помним тот день, когда Коула посетила одна умная идея…
Киана бросала в мою сторону многозначительные взгляды, пока эти трое продолжали подкалывать друг друга.
Я качала головой, но улыбка не сходила с моего лица.
– Они всегда такие?
– К сожалению, да.
– Но это даже весело. – Я улыбалась. И с удивлением поняла, что с нетерпением жду следующей недели.
– Ты сошла с ума! – крикнул он, пока я запускала свой кайт на берегу замерзшего озера Симко. Вместо доски на моих ногах – коньки. – Желаю остаться в живых!
Я осталась. И никакой серьезной травмы за все время, хотя это один из самых опасных видов спорта, которые только можно представить. Даже в тот раз во время рождественских каникул, когда я рискнула поэкспериментировать на замерзшем озере, потому что зимы в Онтарио слишком уж длинные. А я очень скучала без кайтинга и не хотела от него отказываться даже в холодное время года.
Мне не хватало этого. Водного простора и непредсказуемого ветра. Волн и глади, которая похожа на твердый бетон, когда падаешь на нее с головокружительной высоты. Острых как нож натянутых строп кайта.
Поразительно, но за десять лет занятий экстремальным спортом я получила всего лишь несколько легких царапин. Слишком нелепое объяснение тому, что умер он, а я жива.
Остину тоже нравилось кайтить. Но он не был таким отчаянным адреналиновым наркоманом, как я. Не был безрассудным фриком, готовым на все ради ощущения драйва. Но именно
