место тусовки всей здешней молодежи, гордо именуемое Кошатником. Кошатник расположен за главной площадью города, Октябрьской, и представляет собой смотровую площадку на возвышении с черным каменным ограждением. Вдоль него то тут, то там стоят группки ребят, пьют пиво или что покрепче, курят, обнимаются, шумят и хохочут. С Кошатника открывается живописный вид на бюсты видных деятелей прошлого, заросший кустами лягушатник речки, давшей название нашему городу, и другой берег, застроенный новыми микрорайонами.
Несмотря на ползущие вдалеке машины, уши закладывает странная тишина – сейчас то особенное время суток, когда мир под рыжим, полинявшим по краям вечерним небом похож на сказку. И я вижу темный, четко прорисованный силуэт Че – облокотившись на ограждение, парень моей подруги задумчиво смотрит вдаль. Пытаюсь проследить за его взглядом, но отвлекаюсь – под ногами начинаются ступени.
Че обнимает Вику, целую вечность прижимает к себе, целует в макушку. Она отстраняется. Че достает из рюкзака пиво, и Ви забирает бутылку. Я краснею и отступаю: прежде мне не доводилось так разглядывать этих двоих. Я старалась вообще на них не смотреть.
Кто-то трогает меня за плечо. Резко поднимаю голову и вижу идеально правильное лицо, профессионально широкую улыбку и отражение закатного неба в зеленых глазах, на которые падает русая челка.
– Ты Таня, да? – усмехается Че, и я киваю. – Прикольно! Держи.
Он вручает мне пиво и, снова загадочно усмехнувшись, возвращается к Ви.
А сегодня душно. До дурноты.
Прислонившись к черному мрамору, отпиваю пиво, коротаю вечер, вполуха слушая шутки незнакомых ребят неподалеку. Иногда наблюдаю за Ви – она напряжена до предела, но на ее парня я больше не рискую смотреть: замечаю лишь, как забитая татуировкой рука слетает с плеча Ви, когда та резко им поводит.
Становится прохладно, начинают донимать комары.
Ви звонко ставит на асфальт пустую бутылку, что-то говорит Че и подходит ко мне:
– Солнышко, пойдем носик попудрим.
На нетвердых ногах спускаемся по узкой лесенке, проходим мимо памятников за площадью, танков и пушек, и Ви вдруг объявляет:
– Сегодня я его брошу!
– Чего?! – Я спотыкаюсь о бордюр, но Ви вовремя подхватывает мой локоть.
– Я его брошу, – быстро шепчет она, и я только сейчас замечаю ее покрасневшие опухшие глаза и проступившую бледность – похоже, она всю ночь плакала. – Тань, я не выдержу, если он завтра придет меня провожать, я просто не смогу сесть в поезд. Я не хочу, чтобы он меня ждал, пусть лучше ненавидит, но идет по жизни дальше!.. И я пойду…
Порыв сырого ветра с реки тревожит кроны деревьев, и листья возмущенно шипят.
– Бред какой-то. Ты напилась. – Высвобождаю локоть и пытаюсь идти в другую сторону. – Оставайтесь. Мне домой надо.
Ви снова тянет меня за рукав, умоляя:
– Тань, не уходи, без тебя я не справлюсь!
А мне вдруг
