осуждаешь меня?
Я не ответила. Ему нужна поддержка, для него мое молчание хуже предательства.
Он ушел и больше не вернулся. Утром не прислал цветы, не написал записку.
Когда мы съезжали из отеля, в холл вышли горничные с нашего этажа; администратор пожелал доброго пути; портье, лысый дядька, ласково улыбнулся; гости из соседних номеров проводили жалобной улыбкой.
Три недели все с интересом наблюдали за развитием нашего романа; видели, как Алик приходил ко мне по ночам, как мы сидели на одном шезлонге на пляже, как бегали друг за другом по коридору и целовались, прячась в укромных уголках большого отеля. И Виолетта Филипповна знала, только никак не реагировала на безумство внука. Меня больше не доставала, но с облегчением вздохнула, когда увидела нас с чемоданами на улице.
В полдень мы с Аней сели в самолет.
– Мамочка, ты плачешь? – спросила дочка, погладив меня по руке загорелыми пальчиками.
– Нет, солнышко. Это не слезы.
Она прижалась головой к моему плечу.
Вскоре мы взлетели в воздух. Прощай Франция. Красивая, загадочная. С узкими улочками, улыбчивыми людьми, с простым общением и горячим солнцем. Самый прекрасный язык на планете. Самый вкусный сыр и прованское вино.
В этой стране можно влюбиться так сильно, что разобьется сердце. А если ненавидеть… Можно, потерять душу. Себя. Человечность. Воспитание, данное родителями. Мужа. Жизнь.
Только сейчас, покинув волшебную, но чужую страну, я поняла, как сильно скучаю по Юре. Как люблю маму, уважаю отца, с теплом вспоминаю своих бабушку и дедушку. Даже мои ученики уже не такие страшные, и школа не самая плохая.
Три недели, двадцать один день. Три иголочки в желудке.
Всегда считала себя здравомыслящим человеком. Думала, никогда не попаду в глупую историю. И на тебе! Захотела принца, хотя он всегда был рядом со мной, а я не видела, мечтала о большем. Хотя куда больше? И так счастлива. Хороший муж, дочка, семья. Что нужно живому человеку? Что я желаю еще в этой жизни?
Пока мы ждали Юру, на улице посыпал дождь. Это Петербург. Дом. Родина. Прижавшись ко мне от холода, Аня плотнее закуталась в тонкую кофточку. Вдалеке показался черный Рено. Машина остановилась, и вышел Юра.
– Девочки мои!
Дочка бросилась на шею отцу.
Мы оба соскучились. Я даже поцеловала его в губы, а он нежно обнял меня за талию.
Высокий, белокурый. Родной. Он действительно похудел, не сильно, но выглядит хорошо.
– Поехали.
Сзади начали возмущенно сигналить. Юра закинул наши сумки в багажник, мы сели в машину. Аня тут же уснула, пока мы ехали по трассе.
– Как отдохнули? – крепко сжав руками руль, спросил Юра. Быстро взглянул на меня. – Загорела.
– Там жара.
– А у нас дожди.
– Ты останешься дома?
– Не могу. Сейчас выгружу вас во дворе и снова вернусь в лагерь.
