незаметно наклониться поближе к Гидеону, и спустя некоторое время их колени соприкоснулись. Все тело охватила вспышка жара. Гидеон плотнее прижал к ней свою теплую и тяжелую ногу. Теперь они сидели бедро к бедру. Наконец-то! Сбылась мечта последних трех лет. Айви не отводила взгляд от экрана, чтобы не выдать свои чувства и не смутить именинника. Гидеон изредка подергивал ногой, но тут же снова прижимался к ней, будто напоминая о своем присутствии, – а она прижималась к нему, как бы давая знать, что все понимает. В таком положении они провели остаток фильма.
Поползли финальные титры. Покрасневшая Айви взглянула на Гидеона, думая о том, что следует ему сказать. От увиденного у нее упала челюсть. Гидеон откинулся на спинку дивана: глаза закрыты, рот слегка приоткрыт. Иными словами, он крепко спал.
Будучи тревожной по натуре, Нань спала очень чутко, а иногда и вовсе не могла уснуть. Больше всего ее занимали две вещи: деньги и здоровье семьи. По ночам ее мучили кошмары, будто дочь облизывает грязные палочки для еды, на которых полно микробов, наедается мороженого, от которого у нее начинает болеть живот, и дрожит от холода, лежа под тонюсеньким одеялом в продуваемом всеми ветрами доме. В будущем Айви с большим удивлением обнаружит, что бурная фантазия матери передалась и ей.
Нань проснулась с первым лучом солнца и разбудила мужа:
– Поезжай к той кореянке пораньше. Наверняка она даже не спала. Нельзя было ее пускать.
Она заставила мужа позвонить домой Кимам. Они взяли у них номер на школьном концерте в седьмом классе, думая купить своей дочери скрипку (чего так и не сделали). По мере продолжения разговора растерянное лицо Шэня постепенно приобрело взволнованный, а в конце и вовсе угрюмый вид. Повесив трубку, он рассказал жене, что Айви у корейской семьи не было. Уна отправилась на день рождения – возможно, вместе с ней пошла и их дочь.
– Она дала мне адрес мальчика.
– Мальчик? – Сердце Нань словно ушло в пятки. – Ох уж эта твоя чертова дочь! Вставай! Нужно ехать! Поднимайся, лентяй! Не дай бог с ней что-то случилось! А если уже слишком поздно?!
– Слишком поздно для чего?
Мистер Спейер едва успел зачерпнуть тесто для панкейков и вылить его на шипящую сковороду, как в дверь зазвонили. Айви сидела за столом, залитым солнечным светом, и слушала разговоры о местной бейсбольной команде. Когда Гидеон пригласил ее на ближайшую игру, ее лицо расплылось в такой широкой улыбке, что заболели щеки. Она сияла от радости всю ночь; наверное, даже спала с дурацкой улыбкой. Но не успела она ответить, на кухню вернулась Сильвия.
– Тут пришли какие-то люди и спрашивают свою дочь, – сказала она с сомнением в голосе.
Айви развернулась на стуле. Веселье кончилось.
Мистер Спейер был ошеломлен. Но любезность, отточенная годами, все же позволила ему, как и Гидеону, вежливо поздороваться. После этого он окинул взглядом все семейство – на пороге стояли
