уже потянулась за рюкзаком, как внезапно перед ней оказался Роман. Они быстро узнали друг друга, хотя после случая с фотографией не общались уже почти год. На нем было красное рабочее поло с белым бейджем, приколотым к нагрудному карману. Как и любая форма, оно скрадывало всю индивидуальность, но в то же время подчеркивало его истинную, неподдельную сущность.
Он вальяжно приблизился к ней:
– Что это ты тут забыла?
– Стараюсь понять, что читает вон та женщина.
Айви по-шпионски поднесла бинокль к глазам, а затем с наигранным безразличием вернула его на место.
– Я тут работаю, если вдруг ты не заметила. Так что теперь не получится таскать вещи просто так.
На лице Романа появилась слабая ухмылка.
– Расслабься. Я просто смотрю.
Развернувшись на каблуках, она вышла из магазина. Разочарование душило ее, словно вставший поперек горла комок недоваренного риса.
На следующий день она вернулась в «Кеймарт» ровно в девять часов утра.
– Опять просто смотришь?
Айви буквально подпрыгнула от удивления. Роман снова стоял позади в том же дешевом красном поло. И как все-таки он быстро ее нашел! Однако у происходящего был один нюанс: Айви крутилась у того же стеллажа с тем же биноклем в руках.
– Зачем тебе это? – спросил Ру.
– Ты что, преследуешь меня?
– Конечно. Ты же воришка.
– Я не для себя. Это подарок одному другу.
Роман взял бинокль и проверил ценник: почти сорок долларов. Целое состояние.
– Другу, значит…
Айви зашагала к выходу, сжимая в руке «покупку». Сердце едва не выпрыгивало из груди. Хватит ли ей смелости спокойно уйти в надежде на былую дружбу с Романом или стоит все-таки положить бинокль на место и сделать вид, будто что-то в нем не устроило? Она встретилась взглядом с пожилым кассиром. «Пока не определилась». Но мужчина сразу все понял: слишком дорого.
В этот момент до ее плеча дотронулась рука с двумя скомканными двадцатками. Она обернулась.
– Что это?
– Деньги на подарок другу, – съязвил Роман.
– В долг?
Подобные вещи в семействе Линь были сродни рабству.
Он насупился:
– Возвращать не надо.
Айви не могла поверить своим глазам. В бережливости Роман уступал только ее матери: он шерстил даже собственный мусорный бак, ища просроченные полуфабрикаты, которые миссис Ру сочла несъедобными, и никогда не упускал из виду ни одной монеты, случайно оказавшейся на тротуаре.
– Ну так что? Берешь? – Роман помахал купюрами перед ее лицом. Она не могла сдвинуться с места. – Ну, если не хочешь…
Айви вырвала у него из рук деньги и передала их кассиру.
