e>Я не могу дышать.
Деревянный гроб, в котором я оказался, опускается все глубже и глубже в холодную темную землю. Меня охватывает страх, и я постепенно впадаю в состояние паралича. Слышу, как меня засыпают землей. Сердце бешено колотится в груди. Я не могу кричать, а если бы и мог, кто бы меня услышал? Как раз в тот момент, когда на мою могилу падает последняя лопата земли, я с усилием вырываю себя из этого кошмара и оказываюсь на пропитанной потом и мочой кровати в маленькой квартире на острове Манхэттен, которую в моей семье принято называть домом. Потрясенный и растерянный, я выхожу из крошечной спальни в темную гостиную, где на раскладном диване спят мои родители. Я стою у их кровати, просто смотрю на них… и жду.
Что за странный сон у пятилетнего ребенка? Что я пережил, чтобы мое подсознание начало выдавать подобные образы? Шел 1969 год. К тому моменту я видел жестокость только в мультфильмах про Багза Банни и Дорожного Бегуна на восьмидюймовом черно-белом экране нашего портативного телевизора фирмы Singer.
Мама чувствует мое присутствие и просыпается: «Что случилось?» Я признаюсь, что мне приснился дурной сон. Она берет меня на руки и уносит в спальню. Быстро меняет постельное белье, приносит теплое полотенце, вытирает меня и переодевает в свежую пижаму. Мама успокаивает меня, и я снова погружаюсь в сон.
Эти картинки повторялись в моих снах бесчисленное количество раз. Прошли годы, прежде чем я понял их истинное значение.
Теперь я знаю, что со мной говорил Бог. Думаю, что через сны он хотел донести до меня, что жизнь не заканчивается на могильной плите. После смерти есть что-то вечное. Но не буду забегать вперед. Лучше вернемся к началу этого путешествия.
Манхэттен и Бруклин
Гринвич-Виллидж, 1963 год
На маленькой эстраде подвального джаз-клуба, воздух которого пропитан густым дымом, под приглушенным светом Джон Колтрейн управляет своей ритм-секцией. Слегка кивая, он задает мучительно медленный ритм. Элвин Джонс расслабленно работает кистями, создавая легкий шепот на своих барабанах. Маккой Тайнер играет утонченное фортепианное вступление. Басист Джимми Гаррисон дополняет общую композицию мягким сердцебиением. Затем, сделав глубокий вздох, вступает сам Колтрейн. Звук его тенор-саксофона поражает воображение – богатый, сочный, знойный.
За угловым столиком уверенный в себе еврей смотрит в глаза соблазнительной афрокарибской женщине.
Это моя мама, Рокси Рокер, и отец, Сай Кравиц.
Он – тридцатидевятилетний журналист и продюсер телеканала NBC News, чей офис располагается в Рокфеллеровском центре в Среднем Манхэттене. Много лет назад в этом самом здании отец начинал свою карьеру в качестве прислуги. Он был человеком с активной жизненной позицией. Бывший «зеленый берет», который участвовал в Корейской войне, он также является членом резерва. Его родители, Джо и Джин Кравиц, живут в бруклинском районе Шипсхед-Бей вместе со многими другими евреями русского происхождения.
Папа в разводе. От прошлого брака у него осталось две дочери. Он живет один в однокомнатной квартире с арендной платой 350 долларов в месяц на Восточной Восемьдесят второй улице, 5, недалеко от Центрального парка в Верхнем Ист-Сайде. Выпускник Нью-Йоркского университета, модник и невероятно обаятельный человек. Он любит музыку, особенно джаз, и театр. У него есть артистические способности, но их перевешивает стремление к порядку и дисциплине.
Именно в Рокфеллеровском центре он и знакомится с Рокси Рокер, которой на тот момент было тридцать четыре года. Моя мама – эмоциональная и очень изящная женщина. Она состояла в женском обществе «Альфа-Каппа-Альфа» и изучала драматическое искусство. Окончив Говардский университет с отличием, мама поступает в Шекспировский институт в английском городе Стратфорд-апон-Эйвон и присоединяется к театральной труппе в Копенгагене. Она выступает во внебродвейских постановках и зарабатывает на жизнь, работая ассистенткой одного из боссов телеканала NBC.
Мама – идеальный исполнительный секретарь: эффективная и грациозная во всех отношениях. Она унаследовала такое отношение к работе от своих родителей. Ее отец-багамец, который всего в своей жизни добился сам, и мать, уроженка штата Джорджия и домработница по профессии, владеют домом, в котором мама выросла. Он находится в одном из районов Бруклина, Бедфорде-Стайвесанте.
Рокси никогда раньше не встречалась с белыми мужчинами. Но ее беспокоит не цвет кожи моего отца, а тот факт, что они работают в одном офисе. А еще ей немного не по себе оттого, что он был женат и развелся, а также оттого, что отец, кажется, не так уж близок со своими дочерями. Она скептически относится к нему как к личности.
Папа приводит маму на бродвейскую постановку пьесы «Суровое испытание». В клубе The Five Spot они попадают на выступление Телониуса Монка. В центре города родители видят Элвина Эйли. В 92nd Street Y они слушают, как Лэнгстон Хьюз читает стихи.
