и с кем проведешь ее.
– Послушать тебя, так это просто.
Но вдруг мне стало любопытно, мы вообще обо мне сейчас говорим?
Она многозначительно помолчала, прежде чем ответить, и я готов был поклясться, что на мгновение в ее глазах блеснули слезы.
– Я знаю, что это не просто. Но нет ничего более важного.
– Откуда тебе знать? – рискнул спросить я, взглянув на нее по-новому.
В ее красивых карих глазах отражалась боль.
– Я все еще пытаюсь понять, каково это, но думаю, что у меня получается.
– И как? – прошептал я, подходя ближе. Я всматривался в ее глаза, будто в них мог быть ключ к искоренению моих страданий. Она взглянула на меня, размышляя, как ответить. В это мгновение Рэйчел была открытой книгой для меня, и боль, свидетелем которой я стал, выглядела слишком реальной. Этой девушке действительно больно.
– Я пью и трахаюсь. Обычно именно в таком порядке. Только так у меня получается выкинуть все из головы.
От удивления я широко распахнул глаза. Не из-за ответа. Вечером накануне я видел достаточно, чтобы не сомневаться. Меня поразила честность. Мы были практически незнакомы, ничто не обязывало ее откровенничать.
– Помогает?
Ее рука опустилась поверх моей, и от прикосновения даже через рубашку по моей коже побежали мурашки.
– И да, и нет. – Она подошла ближе. Ее грудь коснулась моей. – Притупляет боль в тот конкретный момент. – Ее руки скользнули по моей груди, и я обнял ее за талию. Мое сердце забилось быстрее.
– И в моменте становится чертовски здорово. Не думать ни о каком дерьме. Просто чувствовать себя, – ее взгляд устремился в пустоту, – нормально. Даже если это мимолетное, сумасшедшее ощущение.
– Ты хочешь ощутить это сейчас? – прошептал я, пристально глядя на ее губы, чтобы избежать недопонимания.
– Я даже не нравлюсь тебе.
– И я не нравлюсь тебе.
– Верно. – Она улыбалась, когда ее маленькие ладони скользнули к моей шее. – Ты придурок.
– Большинство парней, с которыми ты трахаешься, тебе нравятся? – Я прижал ее к себе, чтобы она смогла почувствовать напряженную выпуклость у меня в штанах.
Она ненадолго задумалась.
– Нет. Практически никогда.
Я ухмыльнулся.
– Тогда, пожалуй, у нас нет никаких препятствий. Согласна?
Она слегка нахмурилась, и я сразу догадался, почему.
– Не думай об этом. Ты же сама сказала. Она любит его. Ей будет наплевать.
– Но ей не плевать на тебя.
– Пожалуйста. Не надо. – Мой тон сочился мольбой. Теперь, когда было посеяно семя надежды, мое тело пребывало в полном согласии с планом. Если она пойдет на попятную, мне придется испытать совершенно новый вид боли.
Убрав руки с моей шеи, она просунула одну в узкую щель между нами и положила на мой вставший член.
– Тебе это нужно? Тебе нужна я?
