жестко рубанул с плеча Канин. – И получила ее благодаря Красной армии.
– Хорошо, хоть нам достался этот сторожевик, – указал Карганов биноклем в сторону «Скандербега», но обращаясь при этом к контр-адмиралу и демонстративно игнорируя нахрапистого командира крейсера.
– На этом этапе – даже такой кораблик вполне может служить олицетворением мощи возрождающегося албанского флота.
– Кстати, этот «итальянец», именовавшийся тогда «Сан-Антонио», только потому и достался нам, что во время бегства оккупантов получил пробоину в ходе воздушной атаки английского торпедоносца. Спасая людей, командир каким-то чудом сумел выбросить свой корабль на прибрежную мель у Сазани, после чего оставшиеся в живых члены команды и солдаты-беженцы ушли на катере и шлюпках в сторону Италии, ну а местные партизаны тут же взяли «Сан-Антонио» под свою опеку.
– Вполне приемлемая фронтовая история, – утверждающе повел выпяченным подбородком флотский чекист.
– Поначалу опасались, что итальяшки опомнятся и вернутся за сторожевиком, но командованию римского флота уже было не до него. А со временем греки «Скандербега» нашего по-братски подремонтировали на каком-то из своих заводов, и вот – перед вами первенец послевоенного албанского флота.
– Можете записать его в линкоры, – иронично посоветовал Гайдук. – Для внушительности и полного устрашения врагов.
– Молите бога, подполковник, что дуэли в среде русских офицеров нынче не в моде, – не сдержался Карганов, – иначе мы стрелялись бы на вершине вон той возвышенности, – указал на невысокий, небольшим безлесным плато увенчанный холм, – на которой до сих пор еще, время от времени, устраивают кинжально-ножевые поединки местные Ромео.
– Как только у нас появится романтический предмет раздора, непременно предложу возродить эту благородную традицию.
Командующий базой отреагировал не сразу. Он проследил за тем, как крейсер лихо, почти борт в борт, проходит мимо «Джулио Чезаре» и швартуется на указанное албанским лоцманом место. Затем перевел взгляд на трап линкора, по которому, в сопровождении итальянских офицеров, спускались двое – мужчина и женщина – в штатском, и, выдержав небольшую паузу, неожиданно произнес:
– А ведь не исключено, что предмет подобного романтического раздора в самом деле появится, – кивнул в сторону сошедшей на берег женщины, в фигуру которой подполковник тут же вонзился с каким-то особым пристрастием. Что-то слишком уж знакомое почудилось Гайдуку в облике этой синьоры.
Сама женщина даже не пыталась скрывать, что с любопытством рассматривает не столько корабль, сколько группу офицеров, подошедших к тому месту, где матросы крейсера готовились к спуску трапа.
– Кто она? – тут же спросил Гайдук, забыв о традициях кинжально-ножевых поединков и преддуэльной стычке с русским албанцем.
– Женщина, судя по всему, возраста неопределенного. И даже не бальзаковского. Тем не менее
