кстати вспоминаю про фитнес-браслет, который забыла стянуть после тренировки.
Отодвигаю рукав кофточки, активирую черный экран чудо-браслета и демонстрирую этой парочке мои гордые восемь тысяч шагов, нахоженных за это безумное утро.
– Вот, – говорю с довольным видом. – Пригодился твой подарок, Витя. Это было очень заботливо с твоей стороны – подарить мне фитнес-браслет.
Говорю это и вижу, как морда лица нашей Верочки вытягивается, тускнеет, и вскоре звереет.
С довольным видом ухожу за свой стол. Все-таки приятно хоть ненадолго почувствовать себя победительницей. Пусть и выиграла я ма-а-аленькую битву.
Впрочем, приятное чувство длится недолго – обилие работы отвлекает от мыслей о бывшем муже. Задачи сыплются как из рога изобилия, и едва я успеваю примостить мою Мадам Сижу к креслу, как меня затягивает водоворот повседневных дел. Выныриваю из него только к обеду, когда остальные коллеги успевают сбежать в кафетерий, ведь там с двенадцати до часу скидка на бизнес-ланчи.
Неожиданно вижу, как в кабинет входит Виктор.
Он работает в соседнем офисе, но сюда захаживает регулярно. Раньше думала, из-за меня, теперь исключительно по Верину душу.
Вот только Веры-то на месте нет…
Что ему тут нужно?
Очень скоро понимаю, что он направляется прямиком к моему рабочему столу.
– Инга, я поговорить. – Он возвышается над моим монитором.
Поднимаюсь с кресла, киваю, обходя стол:
– Говори.
– Хватит подтрунивать над Верой, – начинает он обвинительным тоном. – Ну расстались мы с тобой и расстались, что теперь? Такое бывает.
– Я подтруниваю? – Моя левая бровь неумолимо ползет вверх.
– А что, нет? – тут же начинает злиться он. – Зачем ты ей суешь под нос мои подарки? Думаешь, ей приятно? И про спортзал этот сочиняешь…
Челюсть моя стремительно летит вниз.
– Я ничего не сочиняю, – говорю, хлопая ресницами.
– Инга, из тебя спортсмен, как из меня швея-мотористка. Ты симпатичная и так. Где-то… Наверное… Но ежу понятно, что ни в какой спортзал ты не ходила и худеть – это не твое. Своим враньем и подзуживанием Веры ты меня не вернешь.
Наверное, впервые в жизни я напрочь теряю дар речи.
Чувствую, как начинают гореть щеки. Очень надеюсь, что этого не видно под слоем тонального крема и пудры.
Через время с трудом прокашливаюсь, хриплю в ответ:
– С чего ты вообще решил, что я хочу тебя вернуть?
Виктор усмехается, смотрит на меня свысока, что несложно при его высоком росте.
– Ну я ж не слепой…
На этом он разворачивается и шагает прочь, выходит из кабинета.
Тут-то до меня и доходит: он вправду думает, будто я сплю и вижу, как он перевозит вещички обратно в мою квартиру, устраивает свою костлявую задницу на моем диване и требует ужин из трех блюд. Да что там думает
