на жару, англичанин был одет в темно-синий костюм с блестящими пуговицами на удлиненном пиджаке, а ворот белой рубахи тщательно стягивался строгим коричневатым галстуком. Трость в руке тоже выдавала в нем английского денди, хотя и не скрывая офицерской выправки.
Впрочем, было похоже, что лейтенант умышленно рассекречивал свое подданство, памятуя о старинном шпионском правиле: «Лучший способ конспирации – отсутствие всякой конспирации!» Тем более что, несмотря на древнюю вражду двух океанских империй, англичан в Испании действительно уважали, чего нельзя было сказать о германцах, которых здесь недолюбливали и почему-то опасались. Недолюбливали, судя по всему, за мелочную расчетливость, граничащую с жадностью. А вот почему опасались – этого Канарис понять так и не смог.
Они вышли из представительства и, молча пройдя три квартала, вошли в фойе филиала итальянского «Банка ди Рома», основной капитал которого принадлежал ватиканской «черной знати»[22]. Только теперь Канарис вспомнил, что однажды заметил, как человек, очень смахивающий на этого английского лейтенанта, входил в этот же банк. Но тогда он не сразу сообразил, кого именно напоминает ему этот человек; к тому же сбила с толку принадлежность банка.
– В свое время вам, господин Канарис, действительно удалось заметить меня входящим в этот банк, – англичанин предельно точно уловил этот, очень важный психологически, момент опознания.
– Какая наблюдательность! – кисло ухмыльнулся Канарис, хотя должен был бы, по крайней мере, удивиться. – А вот я вас что-то не припоминаю.
– Не юлите, капитан-лейтенант, я специально подставился вам, дабы напомнить о ваших «великобританских обязательствах». Но то ли вы действительно не успели разглядеть меня, то ли специально умудрились не узнать.
– Скорее второе.
– В таком случае, напомню о себе: лейтенант О’Коннел. А еще напомню, что это не первая наша встреча.
– Я не коллекционирую псевдонимов и разведывательных кличек.
– Это не псевдоним и не кличка.
– Уж не хотите ли вы сказать, что на задания по делам разведки выезжаете под своим собственным именем?
– В этом и состоит моя конспирация.
– Сомневаюсь, что только в этом.
– О’Коннел – моя настоящая фамилия, черт возьми, – вежливо возмутился его недоверием англичанин. – В дружественные нам страны я предпочитаю приезжать под своим именем и со своими собственными документами. Советую вам, Канарис, поступать точно так же.
– Тогда, в Плимуте, мне пришлось предъявлять те документы, которые позволили мне выжить в Латинской Америке и пересечь Атлантику, – не менее вежливо объяснил ему Вильгельм.
– Фальшивые документы – не самый большой грех разведчика.
– Для него это, скорее, реквизит, как для фокусника – колода карт или платочек в рукаве.
– Очень своевременное и мудрое толкование.
– Нам
К «черной знати» Ватикана принадлежат люди, являющиеся родственниками того или иного папы римского. Именно из этого круга традиционно формируется чиновничий аппарат Ватикана, его служба безопасности, банковская, дипломатическая и прочие сферы.
