вы с таким удивлением слушаете меня, Умбарт? Вы что, в самом деле решили, будто центр общеевропейских интриг давно переместился на Корсику?
– Но я могу просто входить в вашу группу. Как один из коммандос. Под вашим крылом, как я понял, собирается все больше храбрых боевых офицеров, причем преданных лично вам. Откровенно говорю: для меня это единственный способ избежать дополнительных проверок в гестапо. Особенно если учесть, что с «центром заговора на Корсике» с сегодняшнего дня будет покончено.
– Причем самым решительным образом, – иронично заверил его Отто. – Хотя помню, что ни одному французскому королю, ни одному императору такое еще не удавалось. И любимую поговорку местных сепаратистов тоже не забываю: «Невозможно покорить остров, который взрастил Наполеона, покорившего половину мира!..»
Умбарт порывался что-то сказать в ответ, но в это время до их слуха донеслось мерное гудение авиационных моторов. Прислушавшись, Скорцени определил, что самолеты приближаются со стороны Рима; очевидно, союзники использовали одну из итальянских баз, расположенных в Кампании, неподалеку от Неаполя. В то, что это могут быть выискивающие вражеские суда итальянские или германские бомбардировщики, ему не верилось. В последнее время в местных небесах резвились только асы союзников. Однако вскоре внимание Скорцени отвлек вновь появившийся «баварский сепаратист» Шварц.
– Приближается авиация противника, – объявил он голосом конферансье. Взрывы бомб ему выслушивать было легче, нежели дружеские обвинения во фюрероненавистничестве, к которым столь угрожающе прибегал обер-диверсант рейха.
– Мы в этом уже убедились, – заверил Шварца комбат «СС-корсиканцев»
– В таком случае не стоит медлить. Ближайшее укрытие находится в нескольких метрах от ресторана, на склоне холма.
– Вы найдете его еще ближе, – заверил Отто. – За нашим столом.
– Понял, – неохотно согласился Шварц, но не потому что опасался налета. – Сейчас предупрежу работников, что остаюсь. А вы, – обратился он к трем завсегдатаям ресторана, блаженствовавшим по ту сторону перегородки, в конце зала, – сами выбирайте, где погибать: здесь или по дороге в убежище.
Теперь они сидели вчетвером и были похожи на фаталистов, жизнерадостно разыгрывающих один бокал с ядом на четверых и не подозревающих, что кто-то постарался, чтобы отравы хватило на всех.
– Ни для кого не секрет, дорогой Шварц, что вы со своей навязчивой идеей отколоть великую Баварию от презренной Саксонии и прочих «германий» превратились на острове в главаря заговорщиков. Поэтому в ваших интересах правдиво ответить на несколько вопросов. В присутствии, так сказать, свидетелей и понятых.
– Все, что касается меня, – пожалуйста, – вызывающе обронил Шварц. Это уже был не тот запуганный баварец, который во время прошлого пребывания Скорцени на Корсике вздрагивал и бледнел при каждом подобном выпаде.
– Нет, мои вопросы
