самозабвением гурмана предавался жареной говядине. Что касается Паскуалины, то она не столько ела, сколько, не стесняясь, созерцала буйство аппетита своего гостя. Ей откровенно нравилось наблюдать проголодавшегося мужчину, с благодарностью пожирающего все, что только выставлено перед ним на столе. Возможно, в эти минуты она даже не осознавала, насколько это заметно со стороны.
– Могу ли я позволить себе еще один очень важный, принципиальный вопрос? – все же нашел Скорцени мужество прервать акт утоления голода.
– Мне неизвестно, о чем вы хотите спросить меня, но твердо знаю, что неминуемо жаждете услышать, – слегка смягчила тон Паскуалина.
– И что же я жажду услышать? – принял условия игры обер-диверсант рейха.
– Сообщение о том, что папа получил твердые гарантии англо-американского командования: «Как бы ни разворачивались в будущем события вокруг Рима, обладатель Святого престола от них не пострадает, притом что Ватикан, со всеми его службами, а также находящиеся на его территории граждане сохранят свою неприкосновенность». – Паскуалина вызывающе улыбнулась, наблюдая, какое впечатление производят ее слова на обер-диверсанта рейха, и продолжила: – Из этого следует, что государство Ватикан может оказаться единственным островком, благодаря которому германцы, нуждающиеся в личной защите и в защите своих капиталов, смогут рассчитывать на покровительство папы и… даже самой «папессы».
– Особенно «папессы», – благодарственно подчеркнул штурмбаннфюрер СС. – Что очень важно для нас.
16
Осень 1944 года. Берлин.
Главное управление имперской безопасности рейха
…После африканского рейда и встречи с Гиммлером прошло более года. Порой Шмидту казалось, что в пылу военной горячки и в рейхсканцелярии и в штабе СД давно позабыли и о нем, и о сокровищах Роммеля. Служить ему теперь выпало начальником штаба полка ваффен СС, расквартированного почти на самой бывшей границе с Данией, под Фленсбургом, а поскольку командира полка вскоре должны были отозвать в Берлин, то Шмидт всерьез рассчитывал на повышение.
И вдруг этот вызов в Главное управление имперской безопасности…
«Если вслед за похищением Муссолини первый диверсант рейха, – размышлял барон, сидя в вагоне поезда, приближающегося к Берлину, – решит похитить под носом у союзников контейнеры с африканскими сокровищами и прикажет ему, барону фон Шмидту, возглавить поисковый отряд, это окажется лучшим, спасительным, вариантом исхода их встречи. Но если же Скорцени намерен всего лишь заполучить карту, то он ее не получит».
В свое время барон четко выполнил приказ Гиммлера: «На своей карте вы укажете все мыслимые ориентиры и тотчас же спрячете ее. Спрячете так, чтобы о месте знали только вы и я. Вы – и я. И никто больше. Ни под каким предлогом. Это мой приказ, оберштурмбаннфюрер. Это… мой… приказ», – чеканил он каждое слово.
Шмидт, конечно
