бишь и бросишь? – кидает в мою сторону косой взгляд Богданов. Стоим тут возле трех высоких елей, смотрим через забор во двор старенькой школы. А ведь ее отец директор в элитной гимназии. Мог бы и перевести, знания у нас явно дают лучше.
– Сто лет она мне не упала. Да и палиться не хочу. А вот сделать ее местным изгоем, чтобы последние два месяца жизнь стала казаться адом… это да! Это уже интересное кино выходит.
– Смотри, Тим, чтоб потом жалеть не пришлось, – качает головой Арс. Правильный такой стал в последнее время, бесит аж.
– Голос разума, заткнись, а? Чайка, что там с кентом твоим?
– Сейчас все будет.
Федя звонит какому-то местному авторитету – понятное дело, в школах всегда есть негласный лидер. И если его как следует нагнуть, начнет выполнять приказы других лидеров. Вроде меня.
Ждем минут пять. Пока стоим, продолжаю рассматривать эту Машу Уварову. Маленького роста, по грудь мне, наверное, худая и совсем неженственная. Волосы длинные, по самый пояс, но заплетены в колосок. Кожа бледная, будто сто лет солнца не видела. Не чета нашим девчонкам. Те круглый год в солярии пропадают. Болтает себе в кругу людей, радуется. Правильно, лови момент, мышка. Пока еще можешь. Скоро будет не до веселья.
– О! Гева идет! – разлетается возле уха голос Чайки. Перевожу взгляд и замечаю низкорослого широкоплечего качка. Вышагивает уверенно и лыбится, будто куш выиграл.
– Ну здоров, – протягивает ладонь. Парни обмениваются рукопожатиями, я же предпочитаю держать руки в карманах.
– В общем, это Тим. Он платит и все дела, – переходит сразу к делу Федя.
– Бабки вперед, – не теряется Гева. А потом еще говорят, что в этом мире деньги – крупица. Фигня. Если есть лаве, то можно купить всех и все.
– Сначала условия, – выхожу вперед. Смотрю сверху вниз на этого недовояку.
– Поглумиться над девкой надо, это я понял.
– Нет, ты не понял. Глумиться не надо. Надо превратить ее жизнь в ад. Чтобы каждая собака от нее шарахалась. Все друзья отвернулись. Понял? Но без всяких… пошлостей, рукоприкладства. Сечешь?
– Без пошлостей – это типа?..
– Домогаться и прочее, – отвечает за меня Арс. – А то вы, парни, заиграетесь и решите ее трахнуть там.
– Не-е, – усмехается Гева. – Изнасилований не будет, вы что? Это ж статья. Попугаем, да народ сам от нее отвернется.
– И видеоотчеты нужны, а еще… если будет совсем мягко, бабки вернешь обратно. Понял, качок?
– Базару нет, будет жестко. Деньги гони.
– Держи, – кидаю к его ногам конверт, а этот и радуется, как бездомный куску хлеба. Открывает, пересчитывает. Что такое десять тысяч за месть директору? Нагнуть меня хотел, но теперь посмотрим, кто кого нагнет. Еще в ногах ползать будет, чтобы дочку его в покое оставили.
– Завтра и начну! – довольно сообщает Гева. – А это… слушай, а что она тебе сделала-то? Ну я просто… интересно.
– Ничего, – усмехаюсь.
– А зачем тогда? Ну все это… если ничего.
– Она – не цель. Лишь способ достижения цели. А больше тебе знать и не надо.
Перевожу взгляд в сторону забора, и именно в этот момент Маша поворачивает голову. Между нами метров двадцать, но ощущение, будто она стоит рядом. Будто мы смотрим друг на друга. Как в детской игре «гляделки»: моргнешь – значит, ты труп.
Где-то на затворках разума щелкает искра: тусклая, почти незаметная. Но, как любой человек, я всегда иду на поводу эмоций. Однажды эта искра еще напомнит о себе, однажды я оглянусь назад и задам самый важный вопрос: не было ли мое решение ошибкой?
Глава 1 – Маша
Говорят, увидеть утром стаю ворон – плохая примета. Говорят, если черная кошка перебежит тебе дорогу – лучше вернуться домой. И если уж вернулся, то закрыться на сто замков и не выходить в этот день никуда. Иначе камнепад проклятий упадет на голову. Только люди в двадцать первом веке уже не верят во всякие пророчества. Вот и я не верю. Но всегда смотрю на небо, когда вижу улетающих птиц. Красиво же.
– Маша, – разлетается знакомый голос, а затем мужская ладонь ложится мне на плечо. В нос сразу бьет сладкий парфюм. Хочется надеть маску или просто отступить на пару шагов.
– Привет, Вовка.
– Ты не забыла, Маш? – не унимался Ларин. Откуда он только упал на мою голову в начале одиннадцатого класса? Я упорно держала оборону, но за два месяца перед выпуском Леля (моя лучшая подруга) подбила, мол, дай шанс парню. Он хороший, да и внешне симпатичный. Иначе в сорок будешь жить с котами и китикетом. Было, конечно, смешно слушать ее эти сравнения, но, собственно, почему бы и нет. Вот
