е рожденного малыша и в конце концов преодолеет все испытания. Другая, сидя в трехэтажном доме в окружении заботливого супруга, хлопотливой мамы и нежной сестры, отодвинет от себя банку с черной икрой и заноет:
– Боже! Я страшная, толстая, уродливая, меня тошнит по утрам! Из-за живота не могу поехать отдыхать на юг! Катастрофа!
И так девять месяцев подряд. А теперь скажите, кто из двух будущих мамаш счастлив? По логике вторая, но получается, что первая.
Я откинулась на спинку кресла. Автобус, мерно покачиваясь, завернул за темно-синюю гору.
– Сколько нам еще ехать? – капризно-обиженным тоном протянула пассажирка, сидевшая передо мной.
– Подожди, милая, – ответил мужской голос. – Через десять минут будем на месте.
– Ты говорил то же самое полчаса назад! – не успокаивалась тетка. – Отвратительная дорога. Серпантин. Если обратно придется ехать тем же путем, это сведет на нет все удовольствие от отдыха!
Я посмотрела в окно и зажмурилась, создалось ощущение, что большой пассажирский «Мерседес» завис одним боком над пропастью.
– Хочу пить, – громко заявила соседка.
Послышалось тихое шипение.
– На, дорогая, я прихватил с собой из самолета, – услужливо сказал муж.
– Фу, Андрей! – возмутилась капризница. – Ты в своем репертуаре! Жаден до мозга костей! Ну как можно брать газировку из лайнера?
– Почему нет, Олюшка? Стюард принес пару бутылок, я все не выпил, не оставлять же напиток? Кстати, билеты до Афин недешевые, в их стоимость входят еда и питье, которое пассажирам подают на борту. Авиакомпания не разорится.
– Жлоб, – коротко резюмировала жена.
– Вовсе нет, – без всякой агрессии ответил муж, – просто я хозяйственный. Надо думать о деньгах, а не разбрасывать их направо-налево. Право, глупо покупать минералку, если ее можно получить бесплатно!
– Я хочу пить! – противным голосом повторила Ольга.
– Угощайся, милая.
– Эту не буду!
– Но почему?
– Она из самолета! Протухла!
Я закрыла глаза. Однако у Андрея ангельское терпение. Эту парочку я заприметила еще в Москве, они тоже проходили через VIP-зал. Когда мы с Аркашкой и Марусей вошли в просторную комнату, где вежливо улыбающийся таможенник начал досматривать мой багаж, Андрей и Ольга уже находились там, сидели на диване в ожидании паспортного контроля. Я устроилась в кресле неподалеку от них, и дети начали раздавать мне указания.
– Мать, не забудь как следует намазаться кремом от солнца, – велел Аркадий.
– Мусечка, не выключай мобильный даже ночью, – приказала Маша.
Я покорно кивала, ожидая момента, когда объявят посадку.
– Будь осторожна с местной кухней, – напутствовал Кеша, – она специфическая, острая и может спровоцировать гастрит.
– Не заплывай далеко, – вторила ему Машка.
– Послушайте, я не впервые лечу к Наташке! У нашей баронессы Макмайер на Эгейском море собственный дом, у меня там есть личная спальня с ванной, до потолка набитой солнцезащитными средствами. В особняке служит повар, который готовит европейскую еду. Может, он ради экзотики и состряпает нечто из йогурта, чеснока, зелени, перца, баклажан и баранины, но в основном я буду лакомиться все той же куриной грудкой. Ей-богу, вам не о чем волноваться! – не выдержала я.
– Ты первый раз летишь одна в Грецию, – вздохнула Машка, – нам тревожно.
– Кое-кто обожает приключения, – нахмурился Кеша, – наверное, следовало отправить с тобой Оксану!
– У нее ремонт! – воскликнула я. – И потом мне же не десять лет! Я давно справила совершеннолетие!
Маруся тяжело вздохнула, а Аркадий тихо буркнул:
– Ты полагаешь?
– Хватит грызть мусечку, – остановила Маня брата, – в конце концов одна она будет всего несколько часов в самолете! В Афинах ее встретит Наташка.
– Действительно, – подхватила я, – давайте лучше чаю попьем!
Кеша поманил официантку, и мы стали наслаждаться вкусным напитком, невольно слушая, как пара, сидевшая на соседнем диване, выясняет отношения. Вернее, муж помалкивал, а вот жене все было не по вкусу. Дама безостановочно капризничала, требовала одновременно чай, кофе, колу, компот, страдала от жары и холода, хотела есть, спать, читать.
– Иногда человека так закалит семейная жизнь, что он перестает бояться загробной, – заявил Кеша, косясь на дамочку.
– Очень надеюсь, муся, что ты не окажешься
