о оказывалась на берегу широкой реки, но успевала свернуть влево и узкой тропинкой пробиралась почти на самый верх Силоски.
Мальчишки рвали румяные и бледно-жёлтые яблоки с одичавших яблонь, собирали свежие паданцы, спускались в глубокие ямы, на дне которых лежал всякий хлам. Эти ямы, вырытые много лет назад, дали название холму – прежде в них закладывали траву на силос. Но теперь, когда никулинская больница1 вместе с подсобным хозяйством была закрыта, в ямы кто-то свалил мусор. Особенного интереса он не вызывал: рваная одежда и обувь, скучные железки безо всяких кнопок (то ли дело на разобранной летней дойке!), и только старый протез левой ноги в ботинке ещё кое-как поражал воображение. Трогать его никто не хотел.
С приходом темноты ребята развели костёр на своём обычном месте, то есть на самом краешке Силоски, где была ровная земля без крутого склона. Тут-то и пригодились собранные яблоки, а ещё припрятанные в карманах куски хлеба вместе с картофелинами. С утра светло-коричневые клубни прятались в земле, пока её не вспороли холодные стальные вилы. Теперь же картошка была предусмотрительно зарыта в старую золу по самому краю костра, и несколько штук оставили напоследок, чтобы запечь их прямо в свежих углях. Для хлеба из ближайшего ивняка они вырезали перочинными ножами прутья и стали жарить его по кусочкам на открытом огне. Мальчишки, которые приходились друг другу братьями, теперь сидели в большом золотистом круге; его начертил их костёр, сияющий всеми оттенками рыжего.
А за кругом, в сентябрьской кромешной тьме пропала, растворилась река, напоминая о себе лишь шумом волн. Когда вдалеке вдруг показывались огоньки – белые, красные, зелёные – плеск невидимой воды усиливался. Огни двигались в сторону Гориц мимо Барсучьего и Никитского островов, мимо Городка, затем исчезали; а волны ещё долго бились о силоскин берег, выбрасывая на камни пустые раковины. Когда шум стихал, в густой темноте зажигались новые огни, и всё начиналось сначала. Этот бок Силоски глядел прямо на далёкий фарватер – бывшее русло реки Шексны2. Разноцветное сияние было не чем иным, как навигационными огнями речных судов.
Глинистый берег холма в том месте, где горел костёр, резко обрывался вместо того, чтобы плавно спускаться в воду. Можно было спрыгнуть вниз на камешки или забраться на старую берёзу, склонившуюся над рекой, чтобы увидеть другие огни – красное мерцание телевышки. Находилась она на горе Мауре.
Вот об этой самой горе и шла речь у костра.
– Моя соседка, баушка Таня, рассказывала, как ходила она однажды на болото у Мауры, – говорил мальчик постарше, – пошла за черникой, пришла на болото…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
