а я прихожу к Сатору, чтобы он поиграл со мной в саду, сводил меня в город или просто что-нибудь рассказал, чтобы я от тоски не зачахла, Ильяра ко мне придирается и указывает, что делать.
– Принцессе не пристало ходить с испачканным подолом, – говорит она, когда я прибегаю в их покои прямиком из сада и зову брата посмотреть на найденных мною лягушек.
– Сатресса, твой брат занят важными государственными делами. Тебя, между прочим, тоже учителя дожидаются, – не пускает в кабинет Сатора, когда я хочу показать ему своё сочинение.
– Если тебе нечем заняться, посиди с Рансером, пока мы с твоим братом будем на приёме в Ледяной империи, – расстраивает меня, когда хочу попроситься с ними, и заставляет сидеть и нянчить племянника.
И так практически каждый день с её появления во дворце. При этом родители считают Ильяру образцовой принцессой, образованной, умной и достойной в будущем стать императрицей, а брат, как и всякий дракон, любит свою избранницу до беспамятства и всегда встаёт на её сторону! Всегда на её и никогда на мою! А ведь до того, как он отправился на отбор в Ледяную империю и вернулся оттуда с невестой, Сатор всё своё свободное время проводил со мной. Но ледяная драконица и его в подобного себе превращает. Я уверена, женись брат не на принцессе ледяных драконов, а на ком-нибудь из наших, огненных, всё было бы иначе.
Только вот, к беде моего народа, все браки друг с другом для нас обречены на бездетность. Всему виной война, которую наши горячие предки развязали с Ледяной империей. Толи огненная принцесса сбежала к ледяному принцу против воли родителей, толи территории мы тогда не поделили и использовали её побег как повод, но напавшей стороной стали именно огненные драконы. Драконья богиня Сапфирия, покровительствующая ледышкам, была крайне недовольна тем, что её любимчиков обижали, и закатила драконьему богу, своему супругу и нашему покровителю, скандал. Рубинион – муж хороший, жену любящий и расстраивать не желающий, потому наказал своих подопечных от души. С тех самых пор огненные, если хотят детей, вынуждены заключать браки с ледяными. К счастью, в подобных браках рождаются огненные дракончики, иначе мы бы просто прекратили существовать, как вид. Но всё равно это несправедливо! Почему нас так жестоко наказали, в то время как ледяные живут многим лучше, чем прежде? Если раньше мы все были вольны в брачных связях, то теперь вольны только ледяные. Они и со своими, и с людьми, и с нашими в браки вступают. Завидные женихи и невесты и вовсе отборы придумали, выбирая, кто им лучше подойдёт!
– Такова воля богов, Ресса, – вздыхает мама на мои возмущения и гладит по рыжей макушке. – Если они решили, что так правильно, значит, нам остаётся только принять это.
И хотя Огненная империя больше Ледяной, это мы зависим от них, а не они от нас. И как бы мне не нравилась Ильяра, она не станет исправляться и относиться ко мне лучше. Да и может ли? Это обычные аристократки из ледяных, как моя мама, в которую папа просто влюбился и женился на ней без отбора, способны меняться и оттаивать в тепле огненных. А императорская кровь – случай безнадёжный. Именно поэтому мы с Ильярой никогда не поладим.
Правоту моих суждений жёнушка брата уже в который раз доказывает во время обеда.
– Сатресса, если будешь есть столько пирожных, располнеешь и ни один достойный дракон на тебе не женится, – пристаёт Ильяра, когда я беру с тарелки третью по счёту тарталетку с малиной.
– Значит, я выйду замуж за недостойного, – пытаюсь отмахнуться от противной драконицы. При этом все сидящие за столом одаривают меня недовольными взглядами, но мама, папа и брат хотя бы молчат. Ильяра же себя подобным не утруждает:
– Ты ведёшь себя неподобающе, – хмыкает она, делает глоток чая.
– Не тебе судить, – я снова начинаю злиться. Это ледяные драконы научились подавлять природную драконью вспыльчивость и на людях вечно ходят, как примороженные, а огненным это делать сложнее. Огненное пламя так и подталкивает к сильным эмоциям и жажде разрушений.
– Почему же? – Ильяра раздражающе спокойна. – Ты – сестра моего мужа. Я обязана заботиться о тебе и следить, чтобы ты не позорила семью.
– Мою семью, – я старательно выделяю слово «мою». – Не твою.
– Хватит! – прикрикивает папа. – Сатресса, извинись.
– С чего вдруг?! – оборачиваюсь к нему и чувствую себя преданной. В его обычно тёплых, янтарных глазах сейчас недовольство и твёрдость. Перевожу взгляд на маму: она поджимает губы, смотрит с упрёком, словно это только я обидные вещи говорю, а Ильяра нисколько меня не обижает. Наконец, гляжу на брата: он держит жену за руку, поглаживает её пальцами. Ледяная принцесса просто смотрит на меня. Равнодушно и бесстрастно. И это её они все защищают?!
– Я. Не. Буду. Перед. Ней. Извиняться, – чеканю я. Устала! Почему моя семья любит Ильяру больше, чем меня? Почему они позволяют ей меня воспитывать?
– Что ж, Ильяра
