деланном по указанию бога. В директиве всевышнего ясно говорилось: с собой брать самых достойных. Откуда же тогда взялись на земле негодяи, подлецы, тунеядцы, пьяницы, ренегаты, подонки всех мастей и им подобные, ныне здравствующие?..
Как стало известно из самых новейших источников, на самом деле всё обстояло так, или примерно так:
…Однажды среди земных поселян разнеслась весть, которую все с большим удовольствием смаковали:
– Вы слышали, этот чудак Ной окончательно спятил: он вдруг вздумал мастерить ковчег!
– Да ну! Для чего же в наших краях корабль? Вот кретин: отсюда до моря и за неделю на колеснице не дотрюхать!
– Он, вероятно, круглый дурак?
– Нет, святой!
– А-а-а.
Не по душе пришлись Ною пересуды, но дела своего он не бросал, всё усерднее тюкал топором, лишь иногда опасливо поглядывая на сумрачное небо: успеет ли? Ковчег должен быть немалым – свыше велено взять всякой твари по паре. Поэтому он спешил как мог. Единственная проблема была с тещёй – ей пару он подобрать не мог…
А сограждане не переставали судачить на его счёт. Не все ограничились сплетнями, подколками да смешками. Многие, проходя мимо, прихватывали с собой доску или две на хозяйственные нужды, утаскивали горсть гвоздей, кусок смолы, пучок пакли – всё в дело сгодится! Вечно нетрезвый базарный зубодёр Амвросий выклянчил у Ноя пилу и топор, якобы для работы, которые, конечно же, пропил.
Скрежетал зубами праведный старец, но старался не поддаваться справедливому гневу и трудился всё упорнее. Срок приближался, ковчег ещё и наполовину не был готов, а строительного материала не осталось – растащили.
И тут не выдержал Ной, выругался со страшной силой, но весьма неумело, как робкий дилетант, ибо в те далёкие времена ещё не существовали современные убедительные выражения. Плюнул он на свою затею, разломал недостроенный ковчег, а из него на скорую руку сколотил судёнышко поменьше, только семья его там и уместилась.
Настал обещанный всевышним день: собрались свинцовые тучи, сделалось темно. Развёрзлись хляби небесные и сплошным потоком хлынул небывалый ливень. Земля быстро покрывалась водой. Ной с домочадцами спешно перебазировался на корабль.
– А что делать нам? – вопрошали праведника люди.
– Спасение утопающих – дело рук и ног самих утопающих, – сострил Ной, поднимая якорь.
Струи дождя хлестали по палубе, холодные волны плескались в борта, внутри же было тепло, сухо и вдвойне уютнее от сознания, что снаружи бушует непогода. Глянул праведник в окошко и лицо его радостно озарилось: тщетно цепляясь за обшивку корабля, тихо, с остатками достоинства на багровом от сивухи лице тонул вдрызг пьяный Амвросий.
– Так ему, стервецу, и надо! – с искренним удовольствием произнёс Ной. – Пилу не жалко, а вот топора не прощу, уж больно лезвие хорошее было: купил по случаю у заезжего цирюльника. Теперь таких не делают! А этот шельмец спёр. Ну, отлились ему мои слёзки, утоп сердешный!
И он торжествующе икнул.
Сорок дней и ночей лил дождь. Сто пятьдесят суток усиливалась вода. Что делал старец в это время, чем питался, каковы были его семейные отношения, нам неизвестно. Было темно. Исследователи данный вопрос не выяснили, а соседей по известной причине у Ноя не имелось. Правда, в своих мемуарах он упомянул, что именно тогда ему полюбилась песни, в которых были слова: «Вода, вода, кругом – вода» и «Мы на лодочке катались»…
Наконец, вода пошла на убыль. Выпустил праведник ворона, тот отлетал и воротился ни с чем. Во второй раз послал голубя, но и он не нашёл покоя для ног своих. Вновь выпустил ту же птицу и тогда вернулся голубок с пустой бутылью из-под армянского коньяка. Скоро посудина Ноя причалила к горе Арарат. Вышел старец с семьёй на палубу, но радость спасения омрачили сомнения.
– Простит ли мне всевышний ослушания? – размышлял он вслух. – Всё-таки я не построил ковчег и не взял в него всякой твари по паре.
– А, собственно говоря, зачем нас всякая нечисть?– как всегда успокоила супруга. – Да ещё по паре. Глупость какая-то! Скажи на милость, и где бы мы нашли пару твоей мамани, а?.. Хорошо, что хоть сами уцелели в этой передряге: не шутка – мировой потоп! Да и что ни говори, но в главном наказ выполнен – лучшие люди спасены.
– И правда, – обрадовался Ной, – придраться ко мне будет трудно. Бог с ним, божьим приказом, и так проживу. А может быть, и обойдётся, ведь у меня немало заслуг!
Хотел было вознести господу благодарственную молитву, но внезапно услышал истошный крик:
– Неужто, батя, земля? По такому случаю не грех и лампадку раздавить! Третьим будешь?
Старец обернулся и неподалёку от своего корабля узрел осклабившегося в пьяной
