й внешности, то я типичный представитель белой расы, или европеоид. Я отличаюсь лишь невероятно крупными губами, как у негра, и очень большой челюстью, соответственно и «китообразным» ртом. В мой рот легко заедет «Белаз», если надо. Шутка. Я ж не супермен-обжора.
Я легко могу запихнуть в себя кулак, при этом места еще останется в открытой ротовой полости для второго кулака. Раньше над этим делом прикалывался, пугая хулиганов и рыча, что сейчас их сожру. Таким образом, я обеспечивал свою безопасность против гопоты. Те реально боялись, думая, что я людоед. Но кликуха «людоед» не прижилась. Меня просто стали называть «всеядным», либо «ящером», а временам давали кликуху «велоцираптора».
Почему всеядным? На то есть две причины. Во-первых, я и сам не возражаю скушать что-то новое и опасное. Во-вторых, у меня удивительная пищеварительная система, которая переваривает буквально всё. Я глотал и гвозди, и битое стекло, и жрал пачки сигарет, и полиэтилен, и куски бетона, и ржавые детали конструктора, и чего только не побывало в моем пузе. Само собой, вся эта «еда» выходила потом наружу естественным путем. Некоторые вещества и твердые предметы переваривались каким-то чудом, выпрыгивая из задницы в виде уменьшившихся потемневших кусочков дерьма. А бывало, что не переваривались вообще, вылезая наружу со следами кислотного поражения некоторых деталей.
И задний проход, уж извините за отвратительную детализацию, такой же тягучий, как рот. Попа после выталкивания какашек никак не болит. Сам процесс тоже не вызывает болей или дискомфорта, даже если там острые осколки чего-либо опасного. То же стекло взять, – я им испражнялся без проблем. Причем желудок старательно затупил большую часть кусочков стекла,0 но оставались и несколько таких же острых, какими они были до попадания в рот. Короче говоря, клапан ануса не страдал от всякой жести.
Раз в месяц меня накрывает и думаю, почему природа наградила меня этой способностью. Да и вообще, с каждым разом я хочу кушать еще больше. Меня тянет на всякий экстрим. По ночам я просыпаюсь и хочу поглощать. Что угодно, лишь бы напихать живот материалами для переработки. Вот буквально вчера я встал в два часа ночи и взял в рот половую тряпку. Обычно я ею мою полы и подавляю голод, чтобы потом новую не покупать. Но вот в тот момент конкретно мой мозг задавило жаждой поглощения. Что угодно, лишь бы желудок не урчал, как шипящая лава с лопающимися пузырями. Даже не знаю, что громче, урчание живота или же мой храп, когда ложусь на спину.
Я бы сам и не узнал никогда, что храплю. Просто в определенные периоды времени я пытаюсь мутить с телками. Вот они мне и говорят потом, что не могут со мной выдержать и месяца. То мое хрюкающее пузо им спать не дает, то храп громкостью равносильный реву двигателя танка. А я что поделать могу? Ничего ровным счетом!
Я, как и любой нормальный гражданин, работаю в режиме два через два. Сегодня у меня выходной. Завтра выхожу на работу снова. Я типичный офисный планктон. Сижу в разношерстном коллективе и заполняю документы, связанные с перевозками, созваниваюсь с курьерскими службами, курьерами и другими людьми, связанными с логистикой нашей компании. Приятели с работы давно привыкли к моей страсти жрать все подряд. И ради прикола предлагают скушать что-нибудь необычное. Сами приносят или просто покупаю, снимая мою трапезу для своих тик-токов. Я и сам веду канал на «boomtube». Обычно жру на камеру что-то совсем дерьмовое и аморальное. Сайт нелегальный, поэтому я могу себе позволить кушать всё, что нельзя показывать в официальной сети интернет. Иногда мой канал называют красной комнатой жратвы. То есть, существует красная комната смерти в даркнете. Мало кому удавалось туда попасть. Там вход зашифрован и далеко не бесплатный. Что там делают. По слухам, убивают людей на камеру. Я ни разу ни был в этой «кровавой» комнате. Да и плевать на нее. У меня свой канал, покруче будет.
Как-то раз сижу я у вебкамеры, ем грязь из банки, закусывая гнилые остатки крысы, какую я подобрал на помойке. Просмотры резко подскочили. Несколько тысяч подписчиков и анонимных зрителей уставились на то, как человек поедает грязевую коричневую массу с улицы и дохлятину с отвратительными желтовато-серыми внутренностями. Само собой, кто-то комментировал, что это всё ненастоящее, и вместо грязи у меня печенье, превращенное в крошку. А крыса – замаскированный торт. Кто-то наоборот слал в общий чат блевотные смайлики, понимая, что я не лжец. И реально ем гнилой труп.
– И каково на вкус-то?.. Да, скажи о вкусе!.. На что похоже?.. Наверняка, горькое!..
Много зрителей желали узнать вкус нового блюда. И я с удовольствием поведал им, что грязь, к примеру, чуток сладковата с привкусом горькой лекарственной травы. Что касается крысы, то она напоминала мне мясной пирог с переизбытком металлического вкуса, словно набрал в рот меди и обсасываешь металл, смешивая его вкус со слюной. Я не умею описывать то, что невозможно рассказать на обычном человеческом языке. Просто у каждого опасного вещества свой оригинальный вкус, и людям не понять этого, даже если начну сравнивать с чем-то нормальным. Гнилая часть крысы обладала кое-какими свойствами, не поддающимися объяснению с точки зрения зрителя. Поэтому я не стал
