инальностью – достать человека за окном.
– Я первым рванусь к нему, и если у меня не получится, вы продолжите, – сказал смелый командир-капля, который ничем не был лучше своих соратников.
Спрятавшись в тучке, бойцы приблизились к тому району, в котором предположительно жила их жертва.
Вперёд!
Первая капля стала падать, а за ней и её сотоварищи.
Бац! Стекло с лёгкостью остановило первый удар, как и последующие залпы. Сотня ударов – ничего, тридцать тысяч – всё так же ничего, миллион – окно оставалось непреступной твердыней.
А заметил ли человек этот штурм?
Лёгкость
Занавес отдёрнулся – за ним мозаичный клоун, состоявший из разноцветных частичек, смешивавшихся в нём так ловко, что он практически имел самый заурядный вид.
Но десятки людей в салоне не обратили на него никакого внимания, и его представление проходило для нескольких человек, которым больше нечем было заняться.
Он перед ними сочинил пару белых стихов про ремень безопасности и тому подобное, и они были так остроумны, что вообще никто этого не заметил.
С достоинством оценив такую похвалу, как полное отсутствие аплодисментов, он ушёл за напитками и всем тем, что нужно пассажирам в полёте.
Маленькая девочка, вцепившись в туго затянутый ремень безопасности, смотрела, как этот странный человек разносит по салону напитки.
Всем принесли, а ей нет!
Но он видел, что девочка расстроена, а потому принёс ей кое-что особенное.
Тик-тик-тик – отсчитывал метроном в его руках.
– Держи, и никогда больше не грусти, – мягко проговорил он ей, вручая странный предмет ей в руки.
В эту секунду она почувствовала полёт и проснулась в своей постели.
Разоблачение
Человек оставляет следы на бумаге, в письмах, обращённых от его имени и к нему – всё, что сохраняет информацию о нём. Иногда это письмо из налоговой с неоплаченным штрафом, что так и не может дойти до адресата и путешествует по различным отделениям.
Но всё же это только красивый образ, и реальность жестока.
Работник почты выдавал уже, которую сотню писем за день. Он не запоминал лица получателей, а машинально проверял документы и быстро отдавал им то, что значилось у него. Он и сам верил, что канцелярское бессмертие существует, глядя на все эти полки с письмами и посылками, которые никогда не пустели.
Но настал момент разочарования.
– Вот за меня и моего мужа, – сказала женщина.
Автоматический ответ не заставил себя долго ждать:
– Я могу выдать на вас, – и хотел было уже рассказать о том, как можно получить – только лично или нужна доверенность, но его резко оборвали.
– Мой муж умер, – проговорила женщина и всё изменилось.
Так вот как всё заканчивается – твоё бессмертие забирают на почте, и ты перестаёшь существовать в письменном виде, пусть и не в самом ярком, а формализованном и сухом.
Оставалось только выдать письмо и кратко извиниться.
На секунду лицо женщины выделилось в веренице людей – бледность кожи человека, скрывающего горе.
Почтальон будет помнить это лицо.
Маленькое уточнение
– Что это за уточнение в плане? – этот вопрос носился по коридорам вместе с самыми разными людьми, которые его задавали.
В архиве был найден план строительства дома знаменитым, но эксцентричным архитектором, который тот, к сожалению, не успел реализовать при жизни. Но это никак не мешало, а даже скорее способствовало тому, что интерес к его вновь открытой работе был необычайно высок.
Задумка отличалась лёгкостью, словно здание и вовсе не должно было устоять, а было лишь фантазией старого человека, рассыпающейся под гнётом времени.
Однако, после нескольких проверок оказалось, что конструкция вполне прочная и её можно действительно построить. Но одна деталь не имела никакого смысла – микроскопический балкон, на размеры которого указывалось несколько раз, что исключало любую ошибку.
Зачем кому-то нужно строить столь маленький балкон – для кого?
Кто-то высказал идею, что это просто шутка – пространство для какого-нибудь жучка или макового зёрнышка. Ведь этот мир заслужил места для таких мелочей.
Две мысленные остановки
Конец
