Ведущие. Андрей Андреевич Вознин

      Подготовка ко входу в Зону ещё та бюрократическая канитель – каждый шаг сопровождается отметкой в журнале и личной удостоверяющей подписью. А пока мы последовательно проходим все этапы, начиная со «спец. душа» и стилистов, вокруг назойливыми мухами вьётся просто сонм психологов с каверзными расспросами под эпидермис: «Как спалось?», «С какой ноги встали?», «Что ели утром?», «Как настроение?». И нет им конца… Ни тем, ни другим.

      Так называемое – «обезличивание» – наконец завершается облачением во всё идеально белоснежное. Остаётся только получить свежие новости о Ребёнке да сегодняшнее задание от дежурного по «верхам», и мы с Михаилом медленно движемся по длинному коридору к шлюзовой камере. Местная «униформа» настолько неудобная, что со стороны мы выглядим ещё теми неповоротливыми калеками.

      Комната «предполётного» инструктажа совсем миниатюрная: два кресла для заступающих и небольшая кафедра с микрофоном для дежурного.

      – Ещё раз напоминаю о личной ответственности. Контроль, контроль и снова контроль. Следите за каждым своим словом. Никаких резких движений. Помните – любая ошибка может оказаться фатальной…

      Напутственные слова дежурного далеки от уверенности в завтрашнем дне. Ну, это и понятно – профессиональная деформация корёжит здесь любого за каких-то пару дежурств… Контроль за словами. Контроль за движениями… Контроль… Контроль… Словно нашему подопечном и не нас…ать на нас всех, вместе взятых, с высокой колокольни. Как, впрочем, и нам на него. Насколько я знаю, Ребенка уже пытались в прошлом «усыпить», как говорится, во избежание непросчитываемых последствий от одного только его присутствия. Но… Каждый Генсек, утвердивший на заседании Политбюро очередное решение об «усыплении», благополучно отправился в мир иной, а огромная страна в конце-концов развалилась на составляющие. Моря крови были обеспечены на десятилетия вперёд. Боле не пытались…