к деревянным стойкам ладонями.
– Не буду мешать… – шепнула больше себе и, развернувшись, побежала туда, где было меньше всего народу – в нишу под колоннами, окружённую садом. Замерев в темноте, прижалась спиной к камню и задышала в цветочный потолок. Мне было и жарко, и холодно одновременно. Пальцы щипало ненасытным током, в груди бойко тарахтело сердце. Так сильно, что я не слышала внешние звуки.
Не сразу поняла, что нахожусь не одна, но когда холод в груди резко отступил, посмотрела прямо в лицо того, кто стал этому причиной. Чёрные глаза с вкраплениями алых искр прожигали до кости и блестели негодованием.
Асад шагнул вперёд и оказался так близко, что я сильнее вжалась в стену.
– А обманывать нехорошо, – качнул головой и опустил взгляд на вырез платья. Снова посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – Танцевать тебя всё же научили. – Подался ещё немного вперёд и опёрся ладонью о стену прямо у моего лица, перекрывая мускулистой рукой единственный путь отхода. – Смотрю, наш весельчак Харт тебе приглянулся. Может, уже домой возвращаться передумала да жениха позабыла?
Загрызу паразита! Съем вместе с крыльями, которые у него где-то там на спине должны быть. И косточки повыплёвываю. Кольнул так, зараза, что захотелось впиться в наглую драконью рожу ногтями, пропороть смуглую пахнущую смолой кожу, оставить на ней глубокие борозды на потеху зрителям. Чтобы все знали, что мой!
Зачем я так подумала? Совсем сбрендила…
Я будто не я рядом с этим гадом, и ничего не могу сделать. И танцевать с Хартом было неприятно, и в груди жгло, когда смотрела, как Асад прикасался к той пигалице с пшеничной соломой на голове, как он улыбался ей… Убила бы! Обоих.
Когда смотрела в полыхающие глаза поработителя, меня с головы до ног окатило волной жара, вызывая во мне неудержимое желание влипнуть в Асада, сплестись и не отпускать. Совратитель хвостатый!
Я должна ответить, должна заткнуть рот наглецу. Чтобы не смел моего жениха вспоминать, ведь именно из-за Асада я здесь, это он забрал меня из Ветроны, выдрав из привычной жизни. А теперь я ещё и виновата?! Нужно быть сильной, не позволять ему выставлять меня дурой, как там, в зале, когда все, в том числе и Асад, насмехались над моей правдой. Я имею право заткнуть его сейчас, чтобы рот не открывал свой грязный, ядовитый… чувственный, красивый.
Тряхнула головой, прогоняя наваждение.
Асад с Ливерием и рядом не стоял. Не собираюсь с ним миндальничать, но подстегнуть обязана – не уйдёт он сегодня целым. Я немыслимо злюсь и пылаю, когда он так близко, это нужно прекращать. Может, это его оттолкнёт?
– А дракончик, оказывается, ревнует? – Нагло провела по его напряжённому корпусу, вверх от пояса, перещупывая каменные мышцы, чувствуя, как мужчина подрагивает под моими руками, и замерла кончиками пальцев на мощной шее, нежно вплела их в густые остриженные волосы. Дёрнула, сжала пряди и чуть не застонала, когда Асад глухо прорычал. Сильно цапнула затылок, перевела руку ниже, на шею, впилась в пульсирующую
