герцога из рода Эсте…»[106].
1943 год. Разгар новой войны. В июльском номере германского журнала «Аусвертиге политик» [Auswärtige Politik] с санкции Риббентропа печатается статья «Решающий документ к вопросу об ответственности за войну 1914 года»[107]. Ее автор, австрийский историк Г. Юберсбергер, заявляет: Теперь у нас есть бесспорные доказательства, что Генштаб России, петербургское правительство, вообще русские готовили убийство в Сараево и хотели начать войну. Козырной картой этого автора, – продолжал К. Б. Виноградов, – стал прямой подлог – он изменил текст предсмертного письма Димитриевича таким образом, будто тот сообщал Артамонову о планах покушения…»[108].
После Первой мировой войны документы сербских архивов довольно быстро вернулись в Белград. Но в 1941 году после нападения немцев на Югославию многие из них вновь были увезены оттуда. С большими трудностями эти документы были возвращены из Австрии и ФРГ в Югославию и было многотомное издание (последний, седьмой том в 1981 году). В 1953 году – фальшивка разоблачена при пересмотре в Югославии Салоникского процесса; в подлинном тексте письма Димитриевич категорически подчеркивал, что не сообщил «господину Артамонову … ничего о… замыслах касательно покушения»[109].
1958 год. Г. Юберсбергер признается, что его «расшифровка» почерка Аписа была «неправильной»… Но если русские и ни при чем, то сербы остаются злодеями. Об этом сочиняет специальный опус австрийский архивист Ф. Вюртле – «След ведет в Белград» (1975).
«Характеризуя обстановку 1912–1913 годов, герой романа “Честь имею” излагает, – писал К. Б. Виноградов, – такую версию: “Поскольку русский народ войны не хочет”, то и “русская разведка никак не желала вредить Германии или ослаблять ее мощный потенциал. Русский Генштаб, как и его тайная агентура, работал исключительно для того, чтобы предупредить войну в период ее начального вызревания”. Чем не лубочная картинка? Царские шпионы – неизменно именуемые разведчиками – прямо-таки – оберегают вероятного противника! Да и петербургское правительство заботится только об укреплении мира во всем мире!.. Весь этот мистический ансамбль, быть может, связан с тем, что автор разделяет обывательские представления о наличии каких-то “решающих” документов[110], обнаружение которых позволило бы в один миг распутать самые сложные узлы и секреты. А кроме того – если не сохранились столь важные тексты, то открывается простор для фантазий на исторические темы…»[111].
Все-таки К. Б. Виноградов вынужден был признать, что произведению В. Пикуля уготована большая популярность, и не ошибся: успех романа был огромный.
Некоторые сербские исследователи утверждали, что разгадали главную загадку весьма популярной книги В. С. Пикуля относительно главного героя. Например, при личной встрече В. Пикуля с сербским переводчиком и издателем
Там же. С. 184.
Hans Uebersberger: Das entscheidende Aktenstük zur Kriegsschuldfrage 1917. Auswärtige Politik, 10, 7, 429–438, 1943.
Автор весной 2002 года имел беседу с доктором исторических наук профессором СПб. университета К. Б. Виноградовым по поводу его критической статьи о книге В. Пикуля и о существовании подлинного дневника А. И. Верховского, подтверждающего некоторые выводы автора романа. Кирилл Борисович был изумлен этим обстоятельством и рекомендовал как можно скорее опубликовать «Сербский дневник». –
