но гусский патгиот – с главным попом его судьбу гешали: каким-то обгазом задним числом, с помощью подкупленного Мефодием же губегнского секгетагя, пгоизвели Попова в некое высшее сословие и погешили, что дуэль была на законных основаниях. А после того как Мефодий стал их с поцелуйчиками да со шкугами пгеследовать, так и вообще окончательно это дело замутили: фамилию ему сменили. А паненка, стало быть, недолго муженька оплакивала, отличалась необыкновенной кготостью и…
– Ну, ты и залива-ать… ладно, давай по последней, и – баиньки…
Рома уже примерился на розлив, но в этот момент в палатке нарисовался Костя Топорков с болтающейся у колена огромной пошарпанной деревянной кобурой пистолета имени Стечкина.
– Ага… вот так значит?! – Лоб прорезала суровая складка.
– Третьим будешь? – Рома встряхнул емкость, в которой тут же запрыгал заблудившийся солнечный зайчик. – Присоединяйся! Но здесь мало осталось.
– Влад, тебя командир вызывает срочно, прямо сейчас! – Раз Костя говорит без умничанья – значит, реально срочно.
– Епти, без меня – никак?!
* * *
Стоявшие рядом с машиной чеченцы с каким-то нескрываемо-заинтересованным любопытством проводили Владика взглядом.
Приоткрыв дверь, Сылларов аккуратно всунул голову в командирский вагончик:
– Вызывали, Павел Адольфович?
За маленьким столиком, на котором еще скворчит в сковородке аппетитно пахнущая яичница, сидят: улыбчивый командир группировки гвардии полковник Семенов, командир отряда майор Птицевский и тот самый серьезный чеченский полковник. Столик втиснут между двумя стоящими у стен кроватями; рядышком примостилась невесть где раздобытая старенькая деревянная табуретка, на которой находятся не уместившиеся на столике тарелка с крупно нарезанными кусками хлеба и банка соленых огурцов. Разгрузки с оружием висят на вбитых в стену гвоздях. Лучи солнца, пробиваясь сквозь маленькие оконца, преломляются в початой бутылке водки, стоящей на том же столе, отчего на стенах, крашенных краской цвета морской волны, плещутся веселые солнечные зайчики.
– Проходи, Владик, садись. – Птицевский потянулся за дополнительной кружкой. – Будешь?
– Нет, товагищ майог, – решительно отказался Влад, – я этого допустить не могу, только чай! Сами понимаете – служба.
– Наш человек, – одобрил ответ чеченец.
– Редкое явление в наших краях, и это похвально, – хрустя огурчиком, похвалил и гвардеец.
Птицевский подбоченился: вот-де, мы такие! Предложил:
– Все равно садись, Владислав, можно и чайку. – Майор пододвинулся на кровати, освобождая место. Влад не стал кочевряжиться и сел. – Это лейтенант Владислав Сылларов, наш, можно сказать, главный козырь! Назначен в отряде старшим группы, – представил командир своего подчиненного полковнику-убоповцу.
– Угу, –
