уальной издательской системе Ridero
Пролог
Тридцать первое августа. Завтра в школу. День выдался непривычно прохладным. Изредка пролетали капли дождя. Порывистый ветер противно пробирался к самому телу, заставляя кожу покрываться мурашками. Однако это меня нисколько не расстроило. У меня появилась реальная возможность продемонстрировать ребятам дедушкин подарок. Летом какое-то время я отдыхал в деревне и получил в подарок (папа сказал, что это семейная реликвия) танкистские погоны, оставшиеся еще с самой войны. Черные такие погоны с интересной эмблемкой, совсем не похожей на те, что я видел в военторге. А на поле погон несколько поблекшим, некогда золотым, металлизированным галуном выложена буква Т. Причем, перекладинка чуть не втрое шире ножки. Интересная такая буква. Дедушка пояснил, что это знак звания старшины.
– Ага, старшины, – не поверил я тогда, – У старшины – широкая полоса вдоль всего погона, а тут…
– Так это же погоны времен войны, – улыбнулся дедушка.
– А ты был на войне?
Тут дедушка открыл расписную шкатулку и вытащил оттуда несколько медалей. Ух ты… На трех ленточках вместо привычных кружков висели звездочки. Оказывается, мой дед был кавалером ордена «Славы». Как бы мне хотелось получить в подарок медали. Но… они же не были мной заработаны…
Мне только дома папа рассказал, что Николай Иванович, мой дедушка заслужил все эти награды, совершив геройские подвиги… А то, что он дал мне боевые погоны, Стоит многого. Вот мне и захотелось похвастаться этими свидетелями давних теперь боев.
Нет, я не собирался махать погонами направо и налево. Смотрите, вроде, что у меня есть. Я поступил по-другому. Мне самому, не тетю Лару же просить, пришлось пришить погоны на серое, похожее на армейскую шинель, пальто. Вот в этом-то пальто я и направился в школу узнавать расписание на первое сентября. В общем, выглядел я будто солдат. Для большего соответствия я влез в сапоги и нацепил настоящий солдатский ремень.
На школьном дворе первым, кого я увидел, был Юрка Павлов. Он шел с таким расстроенным лицом, что мне даже стало несколько неловко за свой вид.
– Что случилось?
– Да, – он горестно махнул рукой, – нас с Валеркой в другую школу переводят…
– Брось… С чего бы это?
Мы с ним никогда не были особо дружны. Ну, одноклассники и одноклассники, и больше ничего. Однако, такое известие очень меня поразило. Юрка считался одним из лучших учеников нашего класса, и вдруг его и переводят? Валерка ладно, он учился с тройки на четверку. Его перевод казался вполне закономерным.
– Вроде как, мне до той школы ближе, – проговорил Юрка и тут же более громко и раздражительно продолжил, – нисколько там не ближе, даже дальше. А Валерка так вообще в новую школу будет мимо нашей ходить…
– Странно все это, – пробормотал я.
Но Юрка уже меня не слушал. Он стремительно уходил в сторону своего дома. Некоторое время я смотрел ему вослед. Действительно странно. Получается, что мы с ним каждый день будем встречаться по дороге в школу. К той школе, куда перевели Юрку, я живу гораздо ближе, чем к нашей, а он – наоборот. По идее меня нужно было переводить…
Я мотнул головой, отгоняя ненужные мысли и подошел к школьному крыльцу. И надо же, прямо на крыльце лицом к лицу я столкнулся с Мариной Орловой. Весь последний год я мечтал с ней подружиться, но все как-то не довелось. Может, в этом году…
1
В основном за лето у нас мало что изменилось. Разве что классный руководитель теперь у нас был, вернее была, другой.
Наша бывшая классная, Нина Николаевна, ушла в декрет. Это, то есть, собралась рожать ребенка.
Новая классная Елена Константиновна, сразу и не выговоришь, высоченная, она, наверное, даже выше моего папы, хотя он и сам-то не маленький. Мы ее сразу так и прозвали Каланча. Учить она нас будет русскому языку и литературе. Литература мне вообще нравилась. Я себя без книжки и не представлял. Но вот Каланча… пока неизвестно.
В общем, день первого сентября, начался с линейки, на которой поздравили нас с началом нового учебного года, говорили еще какие-то слова. Вроде того, что вы, то есть мы, пионеры, что мы должны учиться, учиться и учиться… Ну, и дальше все в таком же духе.
После линейки завалились мы в класс.
В классе как-то особенно приятно пахло ремонтом. Нет, не тем ремонтом, когда все перевернуто вверх дном, и всюду валяются обрывки старых обоев, различный другой мусор, а тем ремонтом, когда все сияет чистотой, когда еще не совсем выветрился запах свежей краски, когда солнце отражается от блестящих поверхностей. Удивительно, даже учиться захотелось. Хотя сам процесс учебы мне всегда нравился. Тем
