С разговорами ты истратишь все силы, и того и гляди отдашь душу Кандемирии.
Я усмехнулся, подумав:
«Вот будет огорчение…»
– Да, я буду огорчен. Очень, очень. Хотя бы потому, что ты даже не попытаешься выполнить свое желание.
– Какое? У меня их много.
– Избавиться от Шурда.
– Аа… – я заставил себя сесть, – у меня все равно не получится.
– Да, не получится. Только Теорнам это под силу.
– Кто такие Теорны?
– Жители Хартеоны. Скоро на Кандемирии будет страшная битва.
Я взглянул на звезду.
– А если бы наш корабль опустился на ней?
– Вам бы не повезло. Они быстро установили бы, что у вас не синяя кровь и убили бы вас.
– А у тебя какая?
– Как и у тебя. Только не думай, что я нарочно повредил твое тело, чтобы узнать это, – Шурд дотронулся до моей правой руки.
Я поднял ее и нащупал глубокую царапину.
– У тебя была рана, когда я тебя нашел.
– Сколько дней я здесь нахожусь?
– Шесть.
– Боже… – простонал я, – шесть дней…
– Твои соплеменники о тебе беспокоятся. Я решил, что им не стоит видеть тебя в таком жалком состоянии. Ведь болезнь твоя не телесная, а душевная. Ты не можешь смириться с обстоятельствами, и принять мою помощь.
– Откуда ты знаешь, что я хочу и чего не могу?
– Я же твой Покровитель. Я понимаю твои чувства, и разве ты сам не дотрагивался до моих?
– Я устал… – проговорил я, не желая касаться этой темы.
Мне опять стало грустно. Будто душа завыла волком на странную планету под названием Хартеон. Вспомнилась Иссиндия и по щеке пробежала горячая слеза. Потом незаметно сознание погрузилось в темноту.
Я проснулся, когда солнце делало робкие попытки выглянуть из-за верхушек деревьев, непроходимой стеной разросшихся на берегу, на котором лежал я. С трудом удалось сесть. Меня одолевала слабость. И еще страшно хотелось есть и пить.
Шурд сидел у самой воды. Почувствовал, что я очнулся, он оглянулся.
– С добрым утром, – сказал я.
– Сегодня ты выглядишь лучше, чем вчера.
Я заметил рядом с собой воду в большой раковине и орехи.
– Я хочу есть, – и, указывая на орехи, поинтересовался: – Можно?
– Можно, это для тебя.
Я с трудом отыскал рядом с собой два камня и с их помощью раздробил несколько орехов. На силу зубов положиться я не рискнул. Ими жевать было трудно, что уж говорить о том, чтобы разгрызть орех. И конечно, такая работа отняла много сил. Только я пересилил желание лечь и уснуть. Вместо этого я продолжал сидеть.
– Я все еще вызываю в тебе ненависть? – поинтересовался Шурд.
– Я еще не готов рассуждать здраво. У меня такое намешано в голове, что
