ользовать его для того, чтобы комиксы стали явью.
Он был одет в грязные шорты, кофту, сандалии, без носков. По его ногам, лежащим на земле, ползали муравьи, и он рассеянно скреб их. Для взрослого человека он был всего лишь сыном того самого профессора Дрисколла, который преподавал физику в колледже Харуэлл, а в летние каникулы занимался научными исследованиями.
Как таковой, Томми был незначителен с любой точки зрения, кроме той, что была у Судьбы, или Шанса, или Предназначения. Им он был нужен.
Однако он был полностью и с триумфом обычным маленьким мальчиком. Когда он задумчиво царапал и впитывал картинки из своего комикса, он был космическим капитаном Макги с ракетного крейсера "Омадхум", славно победившим – уже в пятнадцатый раз с тех пор, как он приобрел эту книгу, – подлый план Диктатора Плутона по порабощению человеческой расы зеленокожими сталкоглазыми обитателями этой темной планеты.
Совсем недавно он был Звездоходом, в малиновом плаще и малиновой маске, наделенным таинственной способностью выживать невредимым в холоде и безвоздушном пространстве межзвездного пространства. В качестве Звездохода он триумфально разгромил попытку очень неприятных меркурианцев уничтожить человеческую расу, чтобы они могли эмигрировать на Землю.
В роли обеих великолепных фигур Томми с удовлетворительной периодичностью наносил могучие удары по челюстям или средним частям меркурианцев, зеленокожих плутонианцев, землян-отступников и других.
А ведь он только что закончил читать оба комикса по три раза подряд. Он вздохнул с чувством приятной душевной сытости и перевернулся на спину, представляя себе дальнейшие великолепные, хотя и бесформенные приключения с космическими кораблями и лучевыми пушками.
В кленовых деревьях кампуса колледжа Харуэлл монотонно жужжала саранча. Лаборатория отца находилась в небольшом каменном строении рядом с физическим корпусом, и Томми ждал, когда отец и профессор Уордл выйдут из нее. Когда они выходили, он шел с ними домой и, возможно, покупал по дороге рожок мороженого. Если повезет, то он сможет достать еще один комикс.
Он услышал голос отца. Он разговаривал с профессором Уордлом, который проводил с ними выходные.
– Ну вот и все, – сказал отец, входя в лабораторию. – Абсурд, наверное, но это янское излучение меня беспокоит. Я выяснил одну весьма поразительную вещь.
– Мой дорогой друг, – мрачно сказал профессор Уордл, – если ты опубликуешь хоть что-нибудь о янском излучении, газеты обвинят тебя в общении с Марсом!
По тону отца Томми понял, что тот ухмыляется.
– Я не думал ни о чем таком консервативном. Все знают, что янское излучение идет со стороны Млечного Пути и из-за пределов Солнечной системы. Оно издает шипящий шум в чувствительном коротковолновом приемнике. Никакой модуляции обнаружить не удалось. Но и объяснения этому не предложено[1].
Профессор Уордл двинулся вглубь лаборатории.
– Что за поразительный факт ты обнаружил? – спросил он.
– У него точечный источник, – сказал отец Томми Дрисколла, и Томми заметил, что он все еще ухмыляется. – Он исходит из одной точки. В нашей атмосфере есть эффект второго порядка, который до сих пор его маскировал. Я могу это доказать.
Томми пожевал стебель травы. Будучи сыном профессора физики, он разочаровался в ученых. Они не были похожи на ученых из комиксов, которые в большинстве своем были безумными гениями, планировавшими сделать себя императорами Земли, и их должны были остановить капитан Макги или "Звездолет". Томми с пессимизмом понимал, что ученые просто говорят длинные слова. Как, например, его отец. Но профессор Уордл, казалось, был поражен.
– Точечный источник! Но как же так! Это значит, что он искусственный! А не естественный! Что это сигнал из-за звезд! Что еще это может означать?
– Я бы и сам хотел это знать, – горько сказал отец Томми. – Я проверил, нет ли прерываний, таких как точки и тире, и модуляций, как у нашего радио. Я убедился, что это не частотная модуляция. Остается только телевидение.
– Следовательно, телевизионный экран, – сказал профессор Уордл. – Понятно. Вы пытаетесь проанализировать его с помощью сканирующей системы. – Хм.... Возможно. Но если это сигнал из другой Солнечной системы…
Томми Дрисколл сел прямо, глаза его расширились от удивления. Его рот сложился в особенно круглую букву О. Это, конечно, было естественным, если Судьба, или Шанс, или Предназначение хотели использовать его для воплощения комиксов в жизнь. Он слушал только частью своего слуха. Десятилетнему мальчику взрослые не часто кажутся умными. Мало кто из них интересуется космическим капитаном Макги или звездолетом.
Но отец Томми говорил о межпланетных сообщениях! О сигналах с планет другого солнца! От существ, которые могут быть сверхразумными овощами, как Ванго,
