о – денег.
– Зато в нулевые мы процветали. – Первый допил нарзан и со стуком поставил пустой стакан на стол. – Что тебя насторожило?
– Сейчас стало труднее. Наука шагнула вперед. Одаренных ищут и сразу забирают к себе ФСБ или ГРУ, информация доступна всем, в Сети можно найти что угодно. О даркнете не знает только ленивый.
– Ты жалуешься? Это непривычно. Заказов нет?
– Заказы есть. – В голосе старика послышалось сдерживаемое раздражение. – Вот свежий.
На стол спланировал цветной снимок девушки с платиновыми волосами. Она радостно улыбалась, глядя в камеру.
– Наследница. Мать умерла, отец женился на другой, та родила сына. Мачеха не хочет делить наследство между родным сыном и падчерицей.
– А отец в курсе?
– Нет, конечно.
Старик вздохнул:
– Ничего в жизни не меняется. А пока ничего не меняется, у нас будут заказы.
– При чем здесь РОбТ и новый контракт?
Первый потянулся, пододвинул к себе распечатку и вгляделся в мелкий шрифт. Прочитав текст до середины, поднял удивленные глаза на старика:
– Какое смешное название: «Ангел». Как детская книжка. Или церковная литература. Так в чем проблема?
– Я навел справки об этой лаборатории. Там ведут много проектов. «Ангел» – один из них. Это компьютерная программа, она будет выявлять рейсы и события, которые могут закончиться катастрофой. Самолеты, поезда, любые массовые мероприятия.
– Это невозможно! – Первый откинулся в кресле, похлопал себя по карманам и достал трубку. – Только Господь Бог может точно знать, кто и когда умрет. Ну и мы с тобой. Иногда.
Раскурив трубку, он дочитал до конца статью и побарабанил пальцами по столу:
– Не верю. Невозможно.
– Но РОбТ заинтересовался. Представь, если такая программа все же появится. Для нас организованная катастрофа – проверенный способ выполнять заказы. И он будет под угрозой.
Первый снова склонился над статьей:
– Здесь написано, что работа только началась. Это пока всего лишь идея, основанная на неподтвержденных данных о том, что при каждой катастрофе спасается одно и то же количество человек. Двадцать процентов.
– Заметь, они спасаются до катастрофы, а не во время и не после. До! Предчувствие, инстинкт, интуиция. В это ты веришь?
Первый затянулся, выпустил облако душистого дыма, поднялся и принялся ходить по кабинету. Трубку он держал чуть на отлете, отчего в сумерках казалось, что она плывет рядом с человеком сама по себе.
– Что предлагаешь?
– Предлагаю задушить идею в зародыше. До подписания контракта между лабораторией и РОбТ.
– И кто «цель»? Автор программы?
– Да.
На стол вновь спланировал цветной снимок. Первый перевернул его и прочел на обратной стороне: «Кирилл Станов, 39 лет, программист». Дальше шел домашний адрес и адрес лаборатории.
– Отдай заказ Стриту.
– Стрит слишком дорого берет. А платить придется нам с тобой.
– Для него это тоже угроза. Будет личная заинтересованность. Это же его епархия – внушение на расстоянии, чтобы человек мог шагнуть с крыши, прыгнуть под машину или пилот вдруг не смог справиться с управлением вверенного ему судна. Энергоинформационное воздействие. Стрит – профессионал. Вот пусть и постарается. А денег не жалей.
– Еще вопрос. – Первый выбил трубку и любовно уложил ее в коробочку. – Там же не один программист, в этой лаборатории? Кто-то продолжит дело.
Старик убрал со стола фото девушки с платиновыми волосами и тоже встал – размять ноги.
– В лаборатории работают несколько сотрудников, которые написали отдельные части программы. И у автора есть сын, тоже одаренный программист. Учится на первом курсе в Бауманке. Победитель школьных олимпиад, турниров и прочее.
– Ну вот. Его что, тоже?
– Ты преувеличиваешь опасность. Пусть Стрит сделает свое дело с автором программы «Ангел». А с мальчишкой мы как-нибудь справимся.
Июнь девятнадцатого года выдался слишком дождливым даже по меркам Москвы, привыкшей к погодным катаклизмам.
Вот и сегодня с утра шел унылый, надоедливый дождь. По тротуару спешили прохожие, стремясь быстрее покинуть открытое пространство и спрятаться под навесом автобусной остановки, виднеющейся впереди, сразу за перекрестком.
Кирилл раздраженно откинул с лица
