с Ритой в ночном клубе Кемера, четырëхлетняя девчушка была Марьяшкой. Сейчас ей уже одиннадцать, и она разрешает называть себя только Мэри, и никак иначе! Такая мадам, вся в маму – властная, требовательная и очень-очень себе на уме.
С Ритой мы познакомились в Турции. Она прилетела отдыхать, привезла дочь на море. В ночном клубе, где я на тот момент трудился администратором, она со своей гривой ярко-рыжих длинных кудрей сразу вспыхнула зажигательной звëздочкой. Полненькая, но подвижная, с такими аппетитными формами, что не только мои глаза следили за ней весь вечер – она ловила жадные взгляды всех мужчин, особенно турок. И я не смог упустить такой лакомый кусочек.
Уже давно я не искал с женщинами серьёзных отношений, меня устраивал секс на один раз, не больше. А уж в Кемере этого добра было – завались! Каждый день в клубе можно было подснять новую туристочку. Практически все были готовые и безотказные, как автомат Калашникова. Чего ещё желать? После Айгюны я не представлял себе никого рядом с собой. Но мысли о ней приносили только боль. Даже через три года.
Рита легко согласилась на знакомство, обрадовавшись мне как родному, услышав родную речь. Турки пытались познакомиться, но из русских слов знали только – " ти Наташа» и «красивая, лублу».
Мы проболтали всю ночь напролёт – я технично переложил свои обязанности на одного из охранников и увел Риту на набережную. С ней было легко. Болтали обо всëм и не о чëм. Она рассказала мне свою грустную историю.
Рита сбежала от садиста-мужа в Москву вместе со своей маленькой дочкой. Уже года три живёт в Москве. И до сих пор никто из близких не знает, где она. Она боится им сообщать. До сих пор боится, что муж может отыскать еë. До сих пор её мучают кошмары из её прошлой жизни. В Москве у неё свой маленький бизнес – крошечный маникюрный салон. И этот маленький бизнес позволяет им с дочкой держаться на плаву.
Рита казалась мне очень тëплой и близкой по своим душевным переживаниям – она пережила многое со своим неадекватом-мужем, он причинил ей много боли и зла. А я, слушая Риту, погружался в свои воспоминания и как будто заново переживал ту боль, что причинила мне Айгюна. Я не смог найти в себе сил на ответный стриптиз души и рассказать Рите об Айгюне. Наверное, я никому не смогу этого рассказать. Но нам было о чем поговорить кроме этого.
А потом мы пошли ко мне и всё утро занимались сексом – тихо, спокойно, расслабленно, ласково. Её губы были такими мягкими, такими ласковыми, как лепестки роз. Я таял от её ласк. Она прикасалась своими губами везде, вылизывала меня маленьким язычком, как мама котёнка. И это было блаженство…
Я и сейчас помню это утро. Тогда, уже в то утро, я решил, что хочу быть с ней. Не хочу отпускать Риту. Не хочу с ней одноразового секса. Хочу увидеть её снова. Хочу ещё одно такое утро, а потом ещё и ещё одно…
Но Рита улетала через три дня. Это был удар. Она мягко предложила:
– Хочешь – прилетай! В Москве полно ночных клубов, ты всегда найдешь себе там работу.
– Шутишь? В Москву? У меня нет гражданства.
