все же следовало до кучи его отделать. А то как-то скучно вышло. Я ему и врезать от души не смог, хотя очень хотел.
– Все, Дим, закрыли тему с Эдуардом.
– И куда сейчас?
– Заедем, поужинаем в каком-нибудь кафе недорогом, вернем машину Алексею Сергеевичу, переоденемся, и в училище.
– А чего там делать?
– Сходишь на дискотеку, а я в казарме полежу.
– Ну, тогда в кафе заходить нет смысла. Валентина Григорьевна обязательно за стол усадит и накормит получше любого кафе. И отказываться бесполезно.
– Тоже верно, тогда к Ковровым.
Друзья сели в машину, выехали на ближайшую улицу микрорайона, и Шрамко повел «девятку» через город. Середин достал сотовый телефон, набрал номер Алины. Если не сможет ответить, то хоть SMS сбросит.
Но телефон девушки молчал. В принципе, это понятно, семья могла еще ехать до своего загородного дома, хотя до села Ромашкино от города было не больше тридцати километров. Оно располагалось на высоком живописном берегу Оки, окруженное девственными лесами, прудами и озерами. Хорошее место, дорогая земля. Но Ухватов мог себе позволить подобную роскошь.
Ребята поставили «девятку» в гараж, прошли в дом Ковровых. Валентина Григорьевна, как и предполагал Дмитрий, тут же отправила их мыть руки, сама же накрыла на стол. Во время ужина Алексей Сергеевич включил телевизор, который ютился на крохотной кухне в подвешенном состоянии, и начал щелкать пультом.
– Что ты там ищешь, Леша? – спросила Валентина Григорьевна.
– Наше, местное телевидение.
– Сдалось оно тебе! Какие у нас могут быть новости? У нас, если что происходит, власти предпочитают замалчивать. Вон недавно на проспекте дорожное полотно обрушилось, и в яму машина угодила, об этом знали все, кроме местных журналистов.
– Это потому, что обошлось без жертв. И проспект за ночь заделали.
– Или ты хочешь узнать, сколько Министерство культуры затратило денег на ремонт и покраску забора в селе, где родился знаменитый писатель? Так я тебе и без телевизора скажу, Ольга, что в администрации работает, говорила, десять миллионов рублей.
– Сколько? – на мгновение оторвался от пульта Ковров.
– Десять миллионов рублей.
– Это за тот забор, что дом писателя окружает?
– Причем только с трех сторон, сзади забора нет, так как там спуск к реке.
– Ни хрена! Да за десять миллионов все заборы в области покрасить и отремонтировать можно.
– Краска, наверное, особенная, откуда-нибудь из Австралии завезенная.
– Прикарманили бабки, – проговорил со злостью Ковров, всю жизнь горбатившийся на тяжелом производстве и сейчас получавший копеечную пенсию, – а аппетиты у наших чиновников, как у акул. Сволочи! И кого же вы, ребятки, защищать собираетесь?
– Ну, уж точно не чиновников, Алексей Сергеевич, а таких, как вы и Валентина Григорьевна.
– Эх, помню, в каком почете раньше офицеры были. Сам хотел в военное училище поступать. Куда там! У нас в каждом
