В двенадцать нормально?
– Ага, в самый раз.
Глава 8
И работа закипела. Теперь я каждый день стала приезжать в особняк. Но не для того, чтобы рефлексировать, а для того, чтобы контролировать и направлять рабочих. А, если быть честной перед собой, то потому, что мне было гораздо комфортнее здесь, в доме, где все шумит и преображается на глазах, чем в собственной квартире. Мой дом, который я так любила раньше, стал местом, где я оставалась наедине со своей утратой. И изменить это, вернуть время вспять, не в моих силах.
Другое дело особняк Руслана…
Первым делом мы переделали крышу и заменили электропроводку. А дальше пришлось отталкиваться от того, что удалось спасти. К сожалению, некоторые элементы лепки, в силу времени и безжалостности грибка на стенах, сохранить не удалось. Я пристально следила за тем, чтобы рабочие ненароком не оторвали лишнего в попытке решить задачу побыстрее. Но, даже так, уцелевшие фрагменты выглядели слишком печально. Что-то придется восстанавливать по фото, а кое-где, чтобы все исправить, мне нужно будет включить фантазию и набросать эскиз узора, который впишется в атмосферу здания.
Я уселась на ступеньках и, достав из сумки лист бумаги и карандаш, принялась за дело. Хотелось изобразить что-то аристократическое и, в то же время, уникальное, пересекающееся с современностью. Все-таки, этот ремонт и все нынешние переделки – тоже часть истории особняка.
Или это просто потребность увековечить себя в работе?
Или желание оправдать тот неприлично большой аванс, который Руслан перевел на мою карту? Я никогда не умела торговаться и набивать себе цену. И, конечно, даже не интересовалась тем, сколько могут стоить услуги дизайнера и декоратора. Мне просто хотелось сбежать от реальности и унылости своей жизни в работу. А предложение Руслана я восприняла, как спасательный круг.
Несколько набросков были безжалостно скомканы и отброшены на пол. Еще одна попытка, и я рассматриваю результат. Пожалуй, это лучшее решение. Но вот, в правом углу можно было бы добавить виноградную лозу. Или нет? Говорят же, что нужно вовремя остановиться, иначе, можно все испортить…
– Красиво, – вырывает меня из потока мыслей голос Руслана. Я вздрагиваю, роняя рисунок. Вот же растяпа!
Мужчина присаживается на корточки, поднимает лист с моим наброском. Внимательно его разглядывает. Наверняка, он думает о том, какая я неуклюжая.
– Мне нравится, – комментирует он, протягивая мне рисунок.
Я тупо пялюсь на его костюм, как всегда, сидящий идеально. На отглаженный ворот рубашки, безупречную укладку волос на голове и лакированные, начищенные до блеска, туфли. А потом перевожу взгляд на свои истоптанные кроссовки и, в очередной раз, как всегда бывает рядом с ним, ощущаю собственную никчемность.
– Спасибо, – забираю у мужчины рисунок и прячу его в папку.
Руслан, все еще продолжая сидеть на корточках, смотрит мне прямо в глаза. А я, понимая, что не ответить на его взгляд будет странным, почти смело заглядываю в серые льдинки. Они привычно обжигают холодом прокурорского взгляда. По телу пробегает дрожь, и приятного
