своё детство, поэтому, у меня много автобиографических рассказов.
Я пишу рассказы о своей семье, о себе, про моих подруг, друзей и знакомых, думаю, если они когда-нибудь прочитают, то обязательно узнают себя, а мне бы этого очень хотелось!
Потом, по мере взросления, взрослеют и мои рассказы.
Меня увлекает всё, что вокруг происходит: проблемы подруг, нелегкая жизнь животных, растений, простых людей… Идеи к рассказам подсказывают мне различные обстоятельства: если идёт грустный человек, я тут же придумываю, почему это случилось с ним; подул ветер, поздоровался со мной, значит можно вести с ним диалог; идёт счастливая девушка, значит, с ней обязательно приключилось что-то хорошее, и мне нужно про это написать. В основном люди живут и не задумываются как быстро пробегает детство, затем юность, а так хочется остановить эти мгновения, ведь обратно мы уже никогда не попадём, никогда не испытаем беззаботного детского чувства любви и дружбы, искренней доброты и теплоты. Я предлагаю взрослым ещё раз окунуться в детство, вспомнить, как это здорово, а детям – взрослеть вместе с книгой.
Иллюстрации к рассказам и сказкам нарисовала моя мама Емельянова Наталья Вадимовна.
ДЛЯ МАЛЕНЬКИХ, ХОРОШЕНЬКИХ, ШАЛОВЛИВЫХ И ЧУДЕСНЫХ ДЕТИШЕК-РЕБЯТИШЕК
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
НЕБО В ЦВЕТОЧЕК
Жила-была маленькая, пухленькая, как свежая булочка девочка. Ей было три, а может быть, уже четыре годика.
Она очень смешно разговаривала, коверкая и выдумывая новые слова. Говорила она тоном маленькой королевы, и никто из взрослых не мог ей воспротивиться, кроме, конечно, мамы. Маму она воспринимала как нечто высшее, всезнающее, божественное человеческое создание, которое может всё. На то она и мама!
Ах, какие у этой девочки были розовые круглые щёчки! Как рдеющие сладкие яблочки! Так и норовили все откусить их! А в хитрющих блестящих глазках пряталось любопытство ко всему, что её окружало! Она обожала всё блестящее, сверкающее и волшебное и была большой выдумщицей.
В волосах блестели заколки, а на макушке был фонтан из светлых локонов с множеством разноцветных резиночек. На её пухленьких ручках болтались модные браслеты а на пальчиках – пластмассовые колечки. На маленьких, хорошеньких ножках – ярко-красные сандалики-пищалки, которые своим писком изводили всех соседей. Она любила нарядные платья – ещё та была модница! Вы не поверите – это была я.
Все называли меня Карамелькой. Я не обижалась и охотно отзывалась. Сладкой карамелькой обозвал меня папа, с тех пор это прозвище приклеилось ко мне как ванильная жвачка. Хотя я вовсе не конфета, но сладкая – точно. Так все говорят!
А ещё, всех взрослых я мучила вопросами: что, зачем и почему! Уж такая любопытная уродилась! Как-то я забрела в гости к соседке тёте Гале. Мне очень понравилась её лампочка на потолке, которая сверкала в красивой нарядной юбке с бахромой, а у нас лампочка была голая. Я немного взгрустнула, а потом сказала: «Ах, если бы нашей лампочке такую же юбочку – как было бы красиво!» Тётя Галя засмеялась и посоветовала нарядить нашу лампочку в мою же юбочку. Хм? А ведь точно! Моя юбка ещё красивее.
Дома за обедом я долго уговаривала маму нарядить лампочку, но мама отнекивалась. Видно я ей сильно надоела, что она отругала меня прямо за столом. Я обиделась, опустила голову и недовольно пробормотала: «Сейчас обратно вылью всё, что съела, будешь знать, как
ругаться!» Мама посмотрела на меня долгим строгим взглядом. С оби-женным видом я тихо сползла со стульчика и пошлёпала в свою комнату. Потом села на подоконник полюбоваться солнышком, даже помахала ему рукой. А оно крутится как каруселька, улыбается и подмигивает мне. Я сразу успокоилась и подобрела.
Ура! Папа приехал с командировки! Но радость тут же улетела с попутным ветерком. Он увидел в моих руках котёнка и стал ругать за то, что я подобрала его на улице. Тогда я и на папу обиделась! Надула от обиды щёки, сделала плачущую гримасу и заныла: «Ну вот, папа, если бы ты не приехал, мы бы его себе оставили!»
А теперь папа обиделся на меня – не смотрит, не разговаривает, даже не называет меня сладкой карамелькой. Чтобы подлизаться, я стала приставать к нему с глупыми вопросами и жаловаться:
– Папа, а меня Гришка ударил!
– Надо было ему сдачи дать! – ответил он, всё ещё обиженным голосом.
– Я и дала: и сначала и потом! – с гордостью ответила я.
– Надо было только потом, – вдруг засмеялся папа, а
