ательской системе Ridero
Легенда оперативного сыска капитан милиции Бахтияр Амаргельдыев любит чёрный чай без сахара и посещает курсы звонарей. Его интеллектуальные возможности сравнимы с искусственным интеллектом, способным прокрутить миллионы операций в секунду и разгадать самые запутанные мошенничества. Не раз он раскрывал сложные преступления, чем заслужил уважение руководства и коллег. Сам капитан об этом никогда не рассказывает, ссылаясь на подписку о не разглашении, но активно делится, как он выражается, «галопами Вагнера» – лёгкими, на его взгляд, задачами на логику и эрудицию. Про уникальные сыскные данные Бахтияра знает узкий круг людей. Одни считают, что он засекречен, другие – спрятан на скромной должности. Однако многие его друзья, товарищи и большие начальники часто к нему обращаются в трудных ситуациях при расследовании уголовных дел. Судьба свела меня с ним в самом далёком от сыска месте.
1. Вагнер в гостях у Бетховена
Бахтияр Амаргельдыев засунул под мышку градусник и обвёл хитрым взглядом больничную палату. В головах находящихся на излечении в ведомственном госпитале скрипели шестерёнки. Больные пытались связать Бетховена с современными европейцами. Впрочем всё по порядку. Долго я искал среди полицейских современного Шерлока Холмса или на крайний случай Эркюля Пуаро. Нашёл в самом необычном месте – в госпитале. Камни почечные свели в одну палату номер четыре лучшего по профессии следователя из провинции, опера на транспорте, бойца из личной охраны одного высокопоставленного чиновника, Бахтияра из академии и меня, бывшего спецкора городской газеты. Каждый вечер лучший следователь не хотел ничего рассказывать о своей работе, а Амаргельдыев загадывал нам свои логические задачи. Сегодня он начал с Вагнера. Композитора Рихарда Вагнера.
…Будущая знаменитость появилась на свет в немецком Лейпциге. В юношеском возрасте Вагнер «конкретно подсел» на хобби музицирования на клавесине. В ту пору был популярен Людвиг Ван Бетховен. Рихард его прямо-таки боготворил. Однажды Вагнера осенило, что Людвиг ещё жив и есть возможность его навестить, поговорить о Музе с большой буквы.
Бетховен жил в Вене. По нынешним меркам недалеко от Лейпцига. 500 километров. Но во времена Вагнера преодолеть это расстояние без н-ой суммы денег было очень затруднительно. Разве что пешком!
Он стал копить и пытаться подзаработать на музыке. Сочинил сонаты для клавесина, написал партитуру и попытался заинтересовать книжных коммерсантов. Утончённая музыка для продвинутых интеллектуалов оказалась «невозможно продаваемой» и спросом не пользовалась. В топе хит-парадов лидировали кадрили, галопы и другие стремительные весёлые танцы.
Вагнер повздыхал тяжело и снова засел за клавесин. Сочинительство нескольких галопов пришлось ко двору. Издатели за них заплатили и Рахард отправился в путь.
«Паломник» шёл долго. По пути подрабатывал игрой на скрипке в уличных оркестрах. С особыми трудностями он столкнулся по прибытию в Вену. Горожане подсказали расположение особняка, где жил Бетховен и Рихард поселился в отеле напротив этого дома. Нелюдимый Беховен оказался неуловим. Вся гостиница была заселена постояльцами желающими встречи с музыкальной знаменитостью.
Владелец гостиницы, радовался. Деньги липли к его рукам. Фанаты Бетховена, в основном англичане, «делали ему кассу». Немец отельер, презирал англичан, а к земляку Рихарду проникся расположением и попытался ему помочь увидеться со знаменитостью. Он подсказал адрес бара, который изредка посещал Людвиг. Попытка не увенчалась успехом. Хоть Вагнер и увидел воочию гения-композитора, но заговорить с ним не решился. Потратив почти все деньги на гостиницу и жизнь в дорогой Вене, Рихард впал в отчаяние. Видит око, да зуб неймёт. Он сел за стол и написал послание старику Бетховену.
Он в красках описал создавшуюся ситуацию. Бетховен неожиданно ответил приглашением посетить его и Вагнер поспешил в гости.
Выглядел Бетховена очень потрёпано и неряшливо. Людвиг был чем то недоволен, но разговор состоялся. Так как Бетховен страдал глухотой, Вагнеру приходилось писать свои ответы на бумаге с нотным станом. Они сошлись во взглядах на серьёзную музыку. Покритиковали сочинителей лёгких опер. Людвиг рассказал о своей новой симфонии с хором. Такого музыкального синтеза ещё не существовало. Это был прорыв. В симфонии Бетховен использовал стихотворение «К радости» Шиллера.
– Может быть лет этак через двести европейцы оценят по достоинству мою симфонию, – вздыхал седовласый маэстро.
На этом эпохальная встреча закончилась. Вагнер написал на нотном листе, что он счастлив, трепетно пожал руку заслуженному композитору и откланялся.
…Дверь нашей палаты распахнулась. Вошла медсестра и раздала градусники. Бахтияр встряхнув термометр задал вопрос:
– Как европейцы почти через двести лет оценили по достоинству симфонию Бетховена?
