рязью и остатками снега. Возничий и его пассажирка, подергивали плечами и телом, чтобы не замерзнуть на ветру, летящему им на встречу.
"Скоро приедем, вон за поворотом избы видны" – сказал возничий, махнув рукой вдаль.
"А ты, чья будешь-то, к кому тебя везти, слышь, не окоченела там?" – не оборачиваясь, спросил возничий. Пассажирка встрепенулась и детским голоском ответила: – "Я, к Матвею Семеновичу Прохорову еду. Племянница его жены, Анастасии Тимофеевны".
Так, она ж померла в прошлом годе" – не унимался возничий и добавил – "Хорошая была баба, душевная".
Телега въехала в деревню, тихо поскрипывая колёсами. Деревня, с названием Зыбиха, больше походила на село, да, и документы все были собраны, чтобы переименовать, а вот не успели, война с немцами началась. Не до того стало. Остановив лошадь у церкви, возничий снял шапку, перекрестился -"Добрались-таки, слава Богу. У нас, здеся всякое бывает, болото кругом" – добавил он, надевая шапку и кутаясь в воротник тулупа. Навстречу к ним бежал дедок лет семидесяти, в валенках и пальтишке. Спотыкаясь он увязал в грязи ,но ни разу не упал ,в нем чувствовалась солдатская выправка.
"Слава Богу приехала ,а я, тут, жду уж вторую неделю. Встречаю, встречаю ,а тебя всё нет .Бояться начал ,ни случилось ли чего .Ну приехали и слава Богу!"-запричитал он- "Пойдём скорее в избу, замёрзла небойсь, идём же". Пассажирка слезла с телеги ,слегка пошатнулась ,окоченевшие ноги немного подкосились ,но она устояла на ногах прижимая к себе свёрток, лежавший у неё на руках всю дорогу. Она походила на девочку, такая же худенькая, со звонким голоском и неуверенной походкою, которую любой порыв ветра унесёт, если не ухватится за что либо крепко стоящее на земле. Звали её Белова Катя, и отроду ей было семнадцать лет.
"Давай подсоблю, что у тебя там, совсем ведь замёрзла": – хотел было помочь ей старик ,но пассажирка решительно отстранилась :-"Я, сама!" -лишь тихо добавила она. Старик взял с телеги ещё один небольшой узелок. Разпрощался с возничим, и они пошли медленно в сторону дальних изб деревни. Изба, у деда Матвея, стояла на краю деревни, близь леска, в близи от протекающей реки.
В деревне было тихо. Туман, пришедший с болот, окутывал дорогу, и стоявшие дома казались спящими в этой тиши. Была суббота, перед "Вербным воскресеньем". В субботу все прибирались, готовились к "Свтлой Пасхе", и по этой причине приезда возничего с пассажиркой в деревню никто не заметил. Деревня вела свой размеренный уклад жизни, и ничего в ней ничего не возмущала спокойствие. Ни война с немцами, которая забрала всех мужиков, ни революция, которая вернула часть искалечиных мужиков,и обещала всех солдат распустить всех по домам. А кто, из служивых, остался, там, за болотами и в городе, не обсуждались, в жизни всякое бывает, не, им, деревенским решать. Всё шло своим чередом, одним словом "Зыбиха".
Войдя в избу, старик стал помогать гостье снимать промёрзшее пальтишко, приговаривая: -"Печь тёплая, залазь, согреешься, глянь, совсем примёрзла? Да, что ж, у тебя, там, в кульке? Никак рук не отымишь, дай гляну!? Ой, да…" – Матвей Семенович взял кулёк, положил на стол и стал развёртывать. Свёрток зашевелился, и пискнул, как котенок потерявший кошку. Развернув свёрток, дед увидел мальчонку, на вид отроду которому было не более года. Он опешил, не зная, что, и сказать на это.
"А как звать-то, ребёночка?" – спросил он, не решаясь больше задавать вопросов.
–Алёшка"– так же тихо ответила гостья, медленно опустилась на лавку и заплакала.
"Ну, да ладно те, полно те" – запричитал снова старик: -"Всё потом, потом, отогревайся Екатерина Сергеевна, отогревайся. Я, вот, вам и кашицу приготовил, правда без сахару, но есть можно, а мне ещё дров наколоть нужно, так что отогревайся, да и хозяйничай тут, сам" – добавив он, и вышел во двор, смахивая слезу с одного глаза. "Слава Богу приехала!" – молился про себя дед Матвей. " Ведь, сколько, ждал её, два года, а вот жена моя ,Анастасия, так ведь, и не дождалась" . Выйдя из дома, он начал вспоминать былые дни. Когда-то там давно, они с женой жили в большом городе Пскове ,в большом, каменном доме, семейства Беловых. Своих детей у них не было, бог не дал, а с хозяйскими дозволялось возиться. По этому девочки, Катя и Наташа, выросли у них на руках, и они, этих, девочек, считали, как за родных. Потом грянула эта война с немцами, за ней ещё что-то грянуло, потом, была неразбериха, и Прохоровы уехали в свою деревню, на родину. Переждать, всю эту, борьбу за власть, с надеждой,что всё закончиться в скоре, и будет всё, как прежде, как всегда. Однажды приехав в город, дед Матвей узнал от знакомых, что статский советник Белов Сергей Борисович казнён большаками, и жена его, Вера Ивановна, тоже казнена, а вот девочки, их, исчезли, запропали где-то. После таких новостей, дед Матвей, месяц не спал. Не выдержал, уехал в город, искать, разузнать, хоть, что ни будь о них, о Кати и Наташи Беловых. Сиротинушках, которых он знал с, их, рождения. Выяснил немного, от дальних знакомых, что одна из девочек, Катерина, в госпитале работает, а госпиталь при дивизии какой-то. Стал, он, искать Катерину и хлопотать, чтоб её домой отпустили, к ним, в деревню. С тех пор почти два года прошло. Вот, теперяче,
