а огромные города Содом и Соморра. Через эти города проходила дорога из Египта в «землю обетованную», которая в далёкие времена называлась «землёй ханаанской», где жили предки иудеев. Но содомиты и саморрийцы, узнав, что отряд иудеев вёл бывший визирь Египта Моисей, не пропустили иудеев.Не сбив дыхания, Моисей бегом выскочил на гребень скалы и, прищурюсь, вгляделся в белесый воздух Синайской пустыни, в то место, где песок соединялся с небом. Ещё мгновенье назад Моисей предчувствовал удачу – и вот ошибся. Слабость охватила всё его крупное мускулистое тело и убила уверенность в том, что он всё делал правильно, по воле Бога.
Моисей опустил голову, сиплым голосом прошептал:
– Но если так, то ради чего, Боже, ты заставил меня всё это испытать?
Вернуться к своему отряду он уже не мог. Моисей не поднимая головы, искоса глянул в южную часть Синайской пустыни. Там, за горизонтом находился его отряд. Люди ждали своего Пророка, прячась от жестоких лучей солнца в рваных палатках.
Моисей ощутил на своих плечах прикосновение человеческих пальцев, вначале – лёгкое, а потом – сильное. Кто-то сжал его плечи, встряхнул и убрал руки. Моисей обернулся. За спиной была горная пустота.
Он порывисто глянул в глубину Синайской пустыни, откуда ждал появления каравана. Моисей увидел далёкие тёмные точки. Они двигались и медленно увеличивались.
С ликующим криком Моисей побежал по камням вниз, прыгая, срываясь и падая. Он стремительно вскакивал на ноги и вновь и вновь всматривался в белесый воздух пустыни. Чёрные точки увеличивались, выстраивались в длинную колонну, состоявшую из верблюдов. Впереди колонны ехал человек, голова которого была полностью закутана платком. При виде бегущего по склону горы Моисея, всадник ударил плетью верблюда и поскакал навстречу Пророку.
У подножья горы всадник остановил верблюда и откинул платок с лица. Улыбаясь красивым, юным лицом с золотистой кожей, какая была только у аристократов Египта, он начал следить за Моисеем.
Едва Моисей увидел юное, красивое лицо египтянина, на котором не было ни одной морщины, как тотчас Пророк ощутил в душе сильнейший взрыв негодования. Египтянин не смел быть таким юным, когда он, Пророк, становился стариком, хотя они знали друг друга сорок лет.
Моисей с трудом овладел своими чувствами, но, видя, что всадник не сошёл с верблюда на песок, гневно крикнул:
– Латуш, где твой знак верности мне, твоему господину?!
Египтянин в ответ рассмеялся и указал плетью в конец каравана.
– Там ты найдёшь то, что ты ждал. А я вернусь, но не в Хетатон, а в Н. Эхнатона убили. Его место занял Тутанхамон. Он ждёт тебя, Моисей в Н, чтобы ты вновь стал визирем и личным другом Тутанхамона. Что ты ответишь ему, Моисей?
– Я давно сделал выбор. Он мне указан Богом, – с ненавистью глядя на египтянина, отметил Пророк, готовя в руке нож для удара.
Он сделал два молниеносных шага к Латушу, чтобы на третьем шаге метнуться вперёд и нанести смертельный удар ножом. Латуш вновь рассмеялся и, резко ударив верблюда плетью, заставил его прыгать в сторону от Пророка. Смеясь, Латуш крикнул:
– Нет, Моисей, второй раз ты не убьёшь меня!
– Латуш, написал ли ты мою книгу?
– Да, но по просьбе Эхнатона, владыки всего сущего и воплощения Озириса, я указал, что твой Бог единственный…
– У нас четыре Бога.
– А теперь это четыре имени одного Бога.
– Как ты посмел, мерзавец?»
– Твоё право, Моисей, уничтожить книгу.
– Где она?
– Там, в конце каравана, – ответил Латуш и вновь указал плетью в конец длинной череды верблюдов. – Я привёз тебе много воды и то, что ты просил у Эхнатона…
– Молчи, проклятый! – крикнул гневно Моисей и тихо добавил: – Даже пески не должны знать это.
И он обнажил нож, и вновь медленно шагнул к Латушу, говоря с угрозой в голосе:
– Ты, Латуш, молчать не будешь.
Латуш не ответил Пророку потому, что знал его характер, знал, что он, посылая с особым заданием в Египет своего доверенного человека, решил убить его.
Египтянин перестал улыбаться, глядя сверху вниз на Моисея, который готовился к прыжку. Но египтянин словно окаменел, сидел неподвижно на верблюде и спокойно, безотрывно смотрел на Пророка, который осторожно, едва-едва заметно приближался к Латушу.
Моисей не чувствовал, что от гнева на египтянина за его юность и красоту, заплевал свою длинную седую бороду, которую он отрастил, чтобы скрыть глубокие морщины на дряблом лице. Он сорок лет назад самый красивый в Египте молодой мужчина, познавший всю прелесть красоты лица, когда люди жаждали
