образом. Он понял, что очутился внутри той пылающей «змейки».
«Что случилось? Как? Почему моя же сущность поглотила меня?»
Мальчик ни то лежал, ни то стоял, и не мог пошевелиться. Хоть его и окружало пламя, но оно его не обжигало. Он будто бы попал внутрь огненного шара.
«И что теперь мне делать? Я ничего не могу тут! Я не могу даже шевельнуться… И что теперь? Я погибну? И не остается ничего иного, кроме как ждать смерти?»
Огненные стены стали медленно уменьшаться, подкрадываясь к мальчику.
«Смерть так близка… Возможно, именно такова моя Судьба? Но я увижу родителей»
Пламя вокруг стало сужаться значительно быстрей.
«Погибнуть… здесь… внутри себя… быть выжженным своей же сущностью… Интересно, а такое случалось когда-либо с другим магом? Жутко и смешно. Все равно, что люкр станет пожирать самого себя. И погибну тут… НЕТ! Я двенадцать лет прожил среди разбойников, был их рабом, и не сдался! Выжил! Так почему я отступаю сейчас? Почему я струсил? Мне еще многого надо достичь. Я должен узнать, кто убил моих родителей, и отомстить за них!»
Пылающие стены остановились, будто бы в нерешимости, ибо усомнились в том, что сына магов можно сжечь.
«Нет. Я не сдамся. Я буду бороться до конца. Если мне и суждено погибнуть сегодня, то я не сдамся столь легко. Это моя суть и я внутри нее. Эта змейка – часть ее этой самой сути, а это значит, что я могу контролировать ее!»
Эльтран напрягся и пытался силой мысли подчинить себе огненную Силу.
«Подчинись!» – прокричал сын магов.
Огненные стены стали медленно, неуверенно раздвигаться.
«Подчинись!» – повторил сын магов свой выкрик.
Все вокруг закружилось в бешеном танце. Стремительно. Быстро.
«Подчинись! Я приказываю тебе!»
Пламя продолжило свой бег, кружась вокруг мальчика.
«Я Эльтран, сын магов, приказываю тебе подчиниться МНЕ!»
Огонь ускорился, диковинно переплетаясь языками пламени, вновь сужаясь и приближаясь к Эльтрану. Из огненной стены показался чей-то лик, искаженный ни то гневом, ни то болью. Сын магов не испугался и смотрел прямо в лицо опасности. Казалось, что прошла целая вечность, но огненное лицо не исчезало, и столь пристально смотрело на Эльтрана, словно пыталось испепелить его взглядом.
«Нельзя отворачиваться первым. Нельзя»
Искаженный лик смотрел сыну магов прямо в глаза, и за мгновение вспыхнул мистическим бледным пламенем. Огненные стены пропадали, но лицо осталось, и когда Эльтран посмотрел на него вновь, то так и замер, ибо видел он самого себя. Мальчик будто бы смотрел на свое отражение на водной глади. Но, раньше пылающий лик был искажен гневом и болью, а теперь он растянулся в улыбке. Лицо сделало короткий кивок, пытаясь тем самым что-то сказать Эльтрану, после чего обратилось в «змейку» и вошло в голову мальчика прямо меж глаз.
Придя
