у них заказы, у них оператор, система. Мы же, частники, работаем в одиночку, да еще незаконно. Но жить-то как-то надо! На пенсию не проживешь.
– Триста так триста, – согласился Кулагин, хотя не в его положении было шиковать.
– Тогда стойте здесь, я мигом подгоню машину.
– А здесь остановка разрешена?
– Нет, конечно, но все останавливаются. Чем мы хуже?
Мужчина исчез за углом, и вскоре перед Кулагиным притормозил «Рено». Он бросил сумку на заднее сиденье, сел впереди рядом с водителем, и тот сразу тронулся с места.
Видимо, он был по природе разговорчив, а сегодня пришлось больше молчать, поэтому и решил отыграться на Кулагине.
– Так я угадал, вы военный? Офицер?
– Был.
– Уволили?
– Да.
– Такого молодого? Вам же, по-моему, и тридцати лет нет?
– Двадцать девять.
– Сокращение?
– Что-то вроде этого.
– Понимаю, не хотите говорить, не надо. А я в свое время в Афганистане служил.
Кулагин с интересом посмотрел на частника:
– Да? Где? Когда?
– У вас там тоже кто-то служил?
– Отец!
– Понятно. Я служил в пехотном полку, в пехотной роте у Герата. С 1985 по 1987 год, с июня по май. В боевых действиях участвовать приходилось, ранен не был, пронесло, но и наград не заимел. Дали «афганку», знак воина-интернационалиста и в восемьдесят восьмом юбилейную медаль. Рядовым стрелком я был. Но что медали, ордена, главное, домой живым-невредимым вернулся. А в роте за два года шестнадцать пацанов погибло да два офицера. Когда внезапно домой явился по дембелю, увидел мать и окаменел. Поседела она за эти два года, ждавши сына. А ваш отец?
– Мой отец командовал батальоном, тоже мотострелковым. Подорвался его БТР на мине. Отца и механика убило сразу, наводчик и еще один боец умерли по дороге в госпиталь. Он знал, что я родился, но так и не увидел меня. Перед самым отпуском погиб.
– Извините. Кстати, я – Игорь Борисович, или просто Борисыч!
– Не за что извиняться, Борисыч. Война. Меня же зовут Павел.
– Очень приятно. Ну, вот и поворот к крайнему дому. У вас какой подъезд?
– Первый!
Борисыч затормозил.
– Приехали!
Кулагин достал деньги, вытащил три сотни, протянул водителю:
– Держите, как договаривались.
Борисыч вернул сотку:
– Давай так, тебе сейчас с финансами туго придется. Если без пенсии, работу-то, конечно, найдешь, молодой, здоровый офицер, да вот сколько платить барыги наши за работу станут? Те каждую копейку считают у других, а на себя же миллионы тратят, – сказал водитель и вернул сотку.
– Спасибо, Игорь Борисович!
– Просто Борисыч, и на «ты», хоть, может, и не увидимся больше. Ты вот возьми номерок мой. Мало ли куда съездить надо будет, позвонишь, подъеду. И тебе хорошо, и мне приработок. А можно и без него.
