style="font-size:15px;"> – Я кота завел, наверное, из-за кота.
– Точно. – Она улыбнулась. – Он любит котов. Такая вот странность. А меня Алиса зовут.
– Макс.
– Сегодня день такой хороший. Не как обычно. Может, погулять хочешь?
– Хочу. Давно хотел, – вдруг признался он.
– А я давно тебя тут жду. У ямы.
– Я зову ее Пранаяма, – зачем-то ляпнул Макс и тут же об этом пожалел.
Сейчас она посчитает его психом и сбежит.
– А я зову ее Лила Туранга, – сказала Алиса и осталась.
Они гуляли до утра и говорили обо всем. Потом он проводил Алису и Эдгара По домой, но продолжал вести с ней внутренний диалог.
В восемь зазвонил телефон.
– Максим, ты извини, что так рано, но я не спал всю ночь.
– Бывает, светло же.
– Нет, я не про это. Просто день такой хороший и ночь. Но не суть. Я перечитал твой роман. Знаешь, мне понравилось. Раньше не нравилось, а теперь как будто что-то изменилось. И плевать, что неформат. Я хочу его издать.
– …
– Алло, ты там?
– Да.
– Почему молчишь?
– Глажу кота. Он так спит сладко.
– Ты извини за то, что тогда наговорил. Период был сложный. Так что, заедешь завтра в издательство?
– Заеду. С собакой к вам можно?
– Ты и собаку завел?
– Не я. Просто не один буду.
– Да хоть с русалкой. Ты, главное, больше никому рукопись не отправляй, ладно?
– Идет.
Максим почесал Говарда Филлипса, тот выпустил когти от удовольствия и перевернулся на другой бок. Засыпая, Макс думал, что кот, которому он снится, наконец-то видит хороший сон.
Кот проснулся.
Питерская одиссея
Пирушка у Павлика достигла того момента, когда все замедлилось или прекратило происходить вовсе. Самой активной стала легкая штора, дышащая ночным ветром. Она то опадала, то надувалась, будто бок огромного спящего существа. Где-то побулькивал задыхающийся кальян, на диване целовались.
Максу надоело наблюдать за шторой, и он отправился на кухню. Там, как водится, осталось два философа, которые были призваны силой мысли решить все загадки бытия. Максим немного посидел с ними, но так и не вошел в резонанс. Как только он ловил ускользающую мысль, она убегала и отращивала хвост заново.
Павлик сидел на подоконнике и ел некрасивые соленые огурцы из банки.
– Начинаю забывать, как нужно правильно веселиться, – пожаловался он. – Думаю, еще несколько лет – и я стану на что-нибудь копить или, того хуже, строить планы на будущее.
– Фигня, это как кататься на велосипеде, ты никогда не разучишься. – Макс уселся рядом. – Бросай огурцы и поехали к нам. Алиса обрадуется. Будем слушать пластинки и дыхание чая.
– Пластинки
