стом. По ночам еще прохладно, и образовавшиеся днем лужи затягивает хрупким льдом. Но все до предела насыщено весной.
Есть что-то волнующе знакомое в этом полном свежести неизъяснимом аромате! И, ощущая пробуждение природы, просыпаешься сам, в голове звучат строки Пушкина:
Я думал, сердце позабыло
Способность легкую страдать.
Я говорил: тому, что было,
Уж не бывать, уж не бывать!
Прошли восторги, и печали,
И легковерные мечты…
Но вот опять затрепетали
Пред мощной властью красоты!
Под звук ломающегося льда передо мной явно возник образ давно забытой Альки, стеснительной особы, любившей в одиночестве гулять по степи, разговаривая с травами, одушевляя каждую былинку, представляя ее то персонажами из сказки, то героями из далекого космоса.
Образ этой наивной девочки почему-то тревожил и будил спрятанные под грузом времени воспоминания. Охваченная ностальгическим желанием, порывшись среди давно забытых вещей, она извлекла на свет тетрадку, исписанную неуклюжим почерком. Поднеся ее к лицу, ощутила неувядающий запах времени, от которого сжимается сердце, и набегающие такие упоительные воспоминания.
Проснулось запоздалое чувство признательности и нежности к свидетелю первой любви.
Первой любви не сотрется печать.
Будем друг друга всю жизнь вспоминать.
Общие сны будут сниться обоим!
Разум обманем и сердце закроем.
Но о прошедшем тоска не умрет,
И уж любовь не придет, не придет.
Нет, уж любовь не придет.
Вдохнув неповторимый запах юности, отправилась в страну Алькиных воспоминаний, с удовольствием бродя в дебрях прошлого, где слышалось рокотание Томи, вставали незабываемые пейзажи тайги.
Трудно жить, не познавая себя в прошлом.
В этом путешествии, не подвластном силам времени, мы снова переживаем взлеты и падения в таких загадочных и романтических чувствах, как влюбленность, первая любовь…
Охватило запоздалое раскаяние – никто так и не услышал этих признаний, неужели они так и умрут, никого не одарив счастьем и радостью?
Вдруг стало понятно, зачем пришла эта юная особа по имени Алька и чего она ждет от меня.
Как быстро мчатся годы, так много хочется успеть. Но если не испытал сильных чувств, не смог найти и увидеть хорошее и плохое, прекрасное и мерзкое, пережить горечь разлук и радость встреч, то все это будет вычеркнуто из твоего существования, а жизнь лишится прелести воспоминаний.
Надо пытаться жить так, чтобы могли проявиться все качества нашей души. И прекрасно, если нас омывает чистая проточная вода жизни, а не тихое стоячее болото вокруг.
И когда ветер жизни ставит все вокруг на дыбы, не надо бояться. Ведь это прекрасная возможность проявить и узнать себя в этом мире, почувствовать, куда тебя влечет, против чего ты и на чьей стороне.
Что смог внести в свой Жизненный план, чтобы пройти эти испытания, чему-то научиться, понять, пересмотреть.
Чего ищет твоя душа?
Невозможно всю жизнь быть осмотрительным и благоразумным! Иначе как узнать, что такое твое «Я»? А лучшая его половина так и проспит, не принеся пользы ни себе, ни людям.
Ах, как хочется дотронуться до каждого сердца, проснись и пой!
Мы пришли в этот мир не только ради хлеба насущного, хотя без него нет этой самой жизни, не спорю. Но нельзя забывать и то, чем жива – душа человеческая – любовь!
Вспомните, как любили или как вас любили!
Я уверена, у каждого есть что вспомнить. Ведь были же, помимо невзгод, и чудные мгновенья, улыбнемся, припоминая минуты упоенья.
«Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. И тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватываясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом своим стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты? Но время проходит, и мы плывем мимо высоких туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня».
Ну как после этих удивительно верных и прекрасных строк Грина, готова ли ваша душа к полету, чудесному порыву?!
Или ничто так и не шевельнулось в вашем сердце?
Неужели не зазвенел далекий отголосок того прекрасного,
