только больше.
Я вспомнила, что в одном из произведений Пауло Коэльо, недавно мною прочтённом, мне понравилось одно высказывание о том, что: «Великая цель всякого человеческого существа – осознать любовь. Любовь – не в другом, а в нас самих, и мы сами её в себе пробуждаем. А вот для того, чтобы её пробудить, и нужен этот другой. Вселенная обретает смысл лишь в том случае, если нам есть с кем поделиться нашими чувствами». Поделиться с другими: с родителями, мамой и папой, бабушкой и дедушкой, со своими детьми, с другими родственниками, с возлюбленным и друзьями, словом с близкими и родными людьми. Подарить любовь другому, тому, кого мы выберем сами или тому, кого неожиданно встретим, выражая свою симпатию, благосклонность и самые искренние чувства принятия.
Может быть и правда, никуда любовь не уходит и не исчезает, она остается в любящем сердце человека навсегда, только меняются её объекты, меняются люди, кого мы готовы одарить своей любовью.
Мысли об этом чувстве, возникшее в то время, когда я еще только приближалась к возрасту Джульетты, и ранило меня не хуже яда, не давали мне покоя и не позволили даже выспаться как следует. Вновь и вновь вскипала кровь от волнения, от жара, от приятных воспоминаний и не очень.
Сегодня, в выходной день, не сумевшая уснуть, на рассвете, пока дети спали сладко в своих кроватках в детской, я приготовила чашечку кофе. И решив успокоить свое волнение плиточкой шоколада, захватила ее с собой. Устроилась в кресле у окна, укутавшись теплым пледом, сделала первый глоток горячего кофе. И после съеденного кусочка горького шоколада воспоминания нахлынули неожиданным ливнем, барабанящим по уже неспокойному сердцу.
Раньше я мало знала о любви, но то, через что людям приходится пройти в жизни, чтобы обрести ее истинный смысл, не самый страшный удел. Я думала, когда тебе дарят подарки, говорят какая ты умница и красавица, называют ласково солнышком, или, когда хотят с тобой общаться и дружить, значит любят. Я ждала любви от окружающих. Постоянно ждала подтверждений, что меня любят. Но не слышала ни от кого подобных признаний, ни от родителей, ни от подруг, ни от учителей и прочих. И сама не умела сказать добрых речей другим людям.
И уж совершенно точно не была приучена к тому, чтобы говорить о любви. Сказать папе, маме, бабушкам, дедушке или сестре: «Я тебя люблю, мама», «Пап, я так тебя люблю», «Сестренка, я люблю тебя» – это было чем-то запредельным. Складывалось ощущение, что это какое-то постыдное и запрещенное действие «любить», и слово «любовь» как будто вне закона. В детстве я и не подозревала, что нужно проявить её в ответ, хоть словом или добрым поступком. Ведь только отдавая, мы можем получать. Позднее взрослея, я все больше замечала, что вещи, как и люди, становятся любимыми только лишь из-за привязанности. А вся моя жизнь становилась похожей на полотно, отмеренное определенными количествами метров, сотканное из боли, страданий и разочарований. Да, я позволила боли выйти на первый план и затмить все доброе
